«Кто ты, Александр Райс? Тоже знаковая фигура в криминальном мире?» — размышляла Леви, спускаясь в кают-компанию. На пассажирском ярусе ее едва не заметили — кто-то услышал шум и потопал проверить, что творится этажом выше.
«Это мой шанс», — подумала она, выглядывая за дверь и убеждаясь, что свидетелей нет и не предвидится.
Райс — не обычный перевозчик. С ним держит ухо востро сам Толстяк Ник, а это много значит для тех, кто в курсе подпольной жизни Оникса.
Нельзя упускать такую возможность. Раз уж «Касэлона» под покровительством Никала Лютика, с планеты она поднимется без проблем и, вероятнее всего, без проверок. А если неприятности возникнут потом, такой человек, как Райс, поможет их решить.
Главное — заручиться его поддержкой. К сожалению, сейчас он не был настроен на разговор. Но и Леви не собиралась отступать.
— Извините, капитан… Мне действительно очень нужно покинуть Оникс, — пробормотала она. — Знаю, использовать вас низко и подло, но у меня нет выбора. Честно.
В кармашке чемодана, как обычно, лежала «заглушка» — прибор, создававший помехи для камер видеонаблюдения. Старая привычка… Увы, от неприятностей с законом она не уберегла.
Индикатор батареи показывал, что устройство почти разряжено, и это подстегнуло Леви действовать быстрее.
— Три минуты. — Она нажала кнопку. — Извините, капитан, — повторила горько. — Извините…
И принялась раздеваться.
Сэм отковырнул от стенки морозилки большой кусок льда, положил в пластиковый пакет и хрястнул о стол, превратив в крошку.
— На! — Швырнул сверток душераздирающе стонавшему в углу кухни Никалу. — А теперь забирай свою кэй-мерзость и убирайся к чертям собачьим.
Торговец закатил глаза и осторожно коснулся распухшей челюсти.
— О-ох! — Его колени подкосились, и он сполз по стеночке на пол. — Умираю… — Толстые ноги раскинулись, заняв половину и без того тесного помещения. — Хана мне…
— Я выбил тебе зуб, а не проломил череп.
В ответ на это безжалостное замечание голова Никала упала на грудь, веки опустились, двойной подбородок колыхнулся и застыл неподвижно на мятой рубашке болотного цвета.
Райсу стало совестно. В самом деле, зачем было распускать руки? Послал бы негодяя трехэтажным матом, спустил бы с трапа пинками, да и хватило бы с него.
— Эй! — Сэм потрепал хозяина барахолки за плечо. — Ты живой? Учти: за твои похороны я платить не собираюсь. Хочешь в утилизатор?
Никакой реакции, разве что с уголка губ торговца вытекла капля крови и скатилась по подбородку, упав на старый потрепанный галстук.
— Дружище, ау! — Ярость резко отступила, и Райс уже остро жалел о своей несдержанности. — Открывай глазки и поедем в медцентр. Так и быть, зубной имплант я тебе оплачу.
— И психотерапевта, — донеслось шепелявое.
— И психо… Ах ты, старый лис! Что за фокусы?
Опухшие, красные от недосыпа веки Никала распахнулись, в глазах заблестели самые настоящие слезы. Не от боли — обезболивающее Сэм вкатил ему сразу же после инцидента. Скорее, от обиды, и горькие слова торговца это подтверждали.
— Фокусы? — Грубый голос дрожал от разочарования. — Дружище?.. У тебя язык поворачивается обращаться ко мне, будто ничего не случилось? Я спас тебя! Предложил идеальное решение твоей проблемы. Показал, как убить одним выстрелом двух зайцев. А что взамен? Хук в морду и плевок в душу?
— Никал… — предупреждающе начал Райс.
— Что — Никал? Я уже сорок лет Никал! И ни разу никто не был мной недоволен! Я учитываю все! Экономику, политику, психологию, биологию, технику — все! А ты? Свинья неблагодарная! Я ради него…
Из-за крика торговец закашлялся, и это спасло его остальные зубы.
— Давай замолчим оба и больше никогда не вернемся к этому разговору, — прошипел владелец «Касэлоны», рывком приподнимая Никала и толкая его на высокий вращающийся стул.
— Прекрасно. Оставайся на Ониксе. Поселишься рядом со мной, будем вместе подрабатывать на общественных началах. А, может, войдешь в долю с барахолкой? Там, на вывеске, есть место для еще одного имени.
— Заткнись, — пробормотал Райс, забирая у собеседника лед и прикладывая его к собственной горемычной голове. — И запомни: на моем корабле никогда не будет мертвяков. Запомнил? Чудесно. Едем в медцентр?
— Да пошел ты…
— Еще лучше. Раз уж ты исцелился, до свидания.
— Я считал тебя нормальным! Глянь сюда! — Никал вытащил из внутреннего кармана полосатого пиджака затертый бумажник и ткнул под нос Сэму фотографию конопатой девчушки лет семи-восьми. — Вероника. Помнишь ее?