— Но как?
Карим опять тихо хмыкнул, и чуть слышно вздохнул.
— Месяц появится только завтра, — невпопад ответил он. И, помолчав, добавил, — Ночь была памятной не только для тебя.
Было тихо. Я вдыхала редкий мерцающий свет, прохладой заползавший в сердце, наполняя свой дух. И зрение моё вдруг схлопнулось почти в точку, зажатое темнотой со всех сторон. И так же неожиданно переродилось, раскрывшись. Зрачок необъяснимо расширился, вбирая в себя лучи далёких светил. Я видела сияющее тело домашней галактики и непривычно яркий, струящийся пульс звёзд — свидетелей бесконечности.
— Будет холодновато, конечно, — Карим после долгой паузы осторожно уселся в камнях. — Устраивайся. Часа три можно отдохнуть.
Я непонимающе качнула головой.
— Пешком доберёмся, — ободряюще пояснил Карим, — Когда рассветёт.
Шайла принюхалась и открыла глаза. Темнота. Кругом была спокойная темнота. Это только ночь. Хорошо. И лапа болит уже не так сильно. Она сможет теперь дойти.
Шайла перевернулась и попыталась встать. Движение острой болью разрушило умиротворение, и медведица взревела. Жгучая, такая, что невозможно вынести, знакомая уже ярость вдруг затопила её всю, до самых кончиков опаленным солнцем шерстинок на загривке. Медведица бежала. Не разбирая дороги. Её вела боль. И… запах. Их запах! Он ещё здесь. Тонкий, смазанный, забитый водой. Но она чувствует его! И на этот раз она не промахнется. На этот раз она успеет.
— Где мы? — настойчивым шёпотом спросила я.
— Ну, вообще-то тебе это должно быть известно лучше моего, — улыбнулся темноте Карим. — Кстати, почему ночь?
Ерунда какая-то.
— Мы прыгнули в твой портал, а не в мой, — я уловила нотку иронии в голосе.
— Я, ей-богу, понятия не имею, о чём ты.
— Ну и ладно. Не пугайся, я обниму тебя. Так нам будет теплее.
Я вовсе не была в этом уверена. Что теплее будет нам обоим. Однако, противиться не стала.
И всё равно вздрогнула, почувствовав его прикосновение. О чём он говорил всё это время? Мой портал и я должна знать, почему ночь и камни? Памятный день, новолуние? Если это та ночь, о которой я думаю, где-то рядом должен быть обезумевший от боли медведь. Я испугано дёрнулась и прижалась спиной к Кариму. Он был холодным и твёрдым. Очень осторожно прижал меня к груди, обхватив свои локти ладонями, чуть заметно дрожа. В тонкой, сырой футболке ему совершенно точно было не согреться. Да и я на роль грелки годилась едва ли. Точнее, совсем не годилась.
Я раздумывала, обуваться в мокрые кеды, или от этого станет только хуже? Потрогала обувь и штанины руками и отмела неудачную мысль. Вместо этого скрестила ноги по-турецки, спрятав ледяные ступни в сжатые подколенные впадинки. Теплее не стало, но хотя бы охлаждаться я перестала. Потом спросила, скорее, чтобы разбить неловкое молчание, ответ мне и так был известен:
— Почему мы не идём домой прямо сейчас? — отодвинула мысленно подальше неясную тревогу. И, скорее, на автомате, чем сознательно, накрыла нас обширным тёмно-голубым защитным колпаком. На сердце сделалось чуть спокойнее.
— Потому что темно и совершенно не видно, куда ступать.
— Я не такой путь имею в виду, — и почувствовала, как Карим пожал плечами.
— Мы уже сделали сегодня четыре перехода, — равнодушно сказал он, — Это одна из причин. Самая важная. Сложи-ка руки нужным образом, пока твои глаза снова не стали волнующего красного цвета, — напомнил он, тихонько смеясь.
Я фыркнула через плечо. Сам такой!
— А другие?
— Я уже все их назвал, — голос прозвучал низко и тихо, и внутри что-то болезненно сжалось. Что-то было не так, и я не понимала, что.
— И у тебя нет ничего с собой? Ни спичек, ни порошка для розжига? Ничего? — я постаралась не подать виду о своём замешательстве.
Он похлопал себя по карманам, демонстрируя нашу ограниченность.
— Ты что, отправился в портал абсолютно пустой?! — я сдвинулась в пол оборота, так, чтобы смотреть в сторону, где, как думала, было его лицо. — Как холостой патрон?!
Карим снова сдавлено гмыкунул.
— Что-то вроде того. Я не намеревался задерживаться там дольше нескольких минут. У меня нет с собой даже карты. Всё дело не стоило…
— Но ты позвал меня, говоря, что одному тебе не сладить, — догадка разворачивалась передо мной, подобно лепесткам одуванчика на солнце. Он не взял кристалл, чтобы по его карте не смогли найти меня и Иллая! Чтобы его сигналом не могли воспользоваться! И этим он заведомо лишал себя возможности послать просьбу о помощи.