— Думаю, это просто шок, — сказала она, беззаботно махнув рукой.
И я подумала, что пьяна она, пожалуй, крепко.
ЭПИЛОГ
Подоконник холла третьего этажа был в трещинах и закрашенных дырах. В некоторых местах краска прилично облупилась, обнажая многолетний культурный слой, по которому легко определялось, что перекрашивали окно не меньше семи раз. Ровесник здания, скорее всего, подумал Борька. Он знал на нём каждую чёрточку и каждый скол, каждая потёртость была близка и хорошо знакома его сердцу. То был его счастливый подоконник. Почти друг. За пять лет не подводил его ни разу. Стоило присесть на него перед экзаменом, или зачётом, и всё выйдет, как надо, и билет попадётся, какой надо. Однако сегодня беспокойство раздражало его непоколебимую веру редкой и очень звонкой нервной капелью.
Наверное, он отвлекся, потому что Лайге появилась в коридоре, будто из воздуха. Борька поморгал и чуть приподнял руку, приветствуя. Она махнула в ответ. Выглядела, правда, странно.
Какая, впрочем, разница, в каком виде являться на консультацию, безразлично размышлял Борька. Приличный человек, вроде обычно. А как каникулы на горизонте, так панк ей-богу.
Вспомнил, — стукнул себя по лбу, — Она в походе прошлом такая была. Ботинки те же, точно!
От стены, с изображением вида на Кремль позапрошлого века, отделился кусок и двинулся вслед за Лайге. Борьку приподняло на подоконнике, и голос застрял у него в горле. Кусок стены, двигаясь, превратился в высоченного мужика.
“Сиди уж”, — прозвучало у Борьки в голове и невидимая рука, вернула его на место.
Борька собирался крикнуть ей, чтобы она обернулась, но мужик, или нет, пожалуй, просто очень взрослый парень, догнав девушку, схватил за руку, и они скрылись в коридоре.
Арсеньев потёр глаза, тряхнув головой. Чертовщина какая-то. Парень у Лайге? Это что за фигня? У нашей Лайге? Не видел ни одного у неё за все пять лет. Уж грешным делом, думал, она… И какой… здоровенный. Подмышкой что ли её носит? Нет. Не из историков. Точно. Неудивительно теперь, что она ни с кем тут.
Зачёт, конечно, чего уж, — признался себе Борька, выстукивая на крышке ноутбука «Can’t remember to forget you». — А, может, и не парень он её вовсе? Или нет, все же парень, скорее. На шее одинаковые ништяки у них, вроде. О! Обратно идут. А она рядом с ним совсем крошечной кажется. И даже симпатичнее как-то сразу стала. Ну, Лайге!
Она показала Борьке знак «V» и поспешила за своим спутником.
— Ты уже сдалась? — крикнул Борька ей вслед, помня, что экзамены она сдает обычно раньше. Может, это принесёт ему удачу?
— Я? — рассеянно обернулась Лайге. — А который час, кстати?
— Половина первого почти.
— А-а. Ну, вроде того, — пожала плечами. — Как-то так.
И улыбается странно. Наверное, у них всё серьёзно.
— Везёт некоторым, — тихо пробурчал Борька, сам не зная, чему или кому именно завидует.
— Не переживай из-за Белого, Борь, — вдруг повернулась к нему Лайге, как-то особенно глядя в глаза, — Всё образуется. Ты только, постарайся. И… там пончики внизу привезли. Вкусные очень. Тебе понравятся.
Её парень строго взглянул жутким взглядом почти чёрных глаз, таким, от которого у Борьки свело зубы. Сказал ему прямо в голову:
“Не балуй”.
Борька вовсе не собирался, только крепче вцепился в ноутбук, сглотнув. И Лайге с парнем просто исчезли. Борька в голос охнул и грузно откинулся на окно.
Конец второй части