Когда Белоснежка, умолкнув, пригубила горячее суррогатное какао, бабушка неодобрительно покачала головой.
— Значит, решили положиться на Темного? Не к добру это. Никогда к добру не приводило, и никогда не приведет.
— Мы сейчас все на одной стороне, — мягко возразила Белоснежка, отставляя чашку. — И решаем одну и ту же задачу: как вернуться домой.
— Ну, ему-то и здесь неплохо, — фыркнула бабушка. — А с этим, главным, он дружбу водит.
— Нет, сейчас между нашими и Валденом стоит только Румпельштильцхен, — тихо ответила Белоснежка.
— Ну так между ними никто не стоит, — с горестной уверенностью ответила Бабушка. — Оба они хищники, что Темный, что Валден, одно дело делают, одним злом повязаны. Помяните мое слово, хищник с хищником если и поцапаются, так все равно к сговору придут.
— Белль верит, что он изменился, — не отводя взгляда от окна, в которое вливался теплый отсвет вечернего неба, спокойно произнесла молчавшая до этого момента Рэд.
Бабушка резко обернулась, сталью сверкнула оправа очков.
— С каких это пор ты веришь, что зверю измениться под силу?
Рэд подняла на бабушку недрогнувший взгляд. Пожала плечами.
— Может, с тех пор, как вспомнила о том звере, что живет во мне?
Вновь переведя взгляд за окно, Рэд тихо закончила:
— Сегодня полнолуние…
— Белль? — приподнимаясь на локте, нервно улыбнулась Белоснежка, чтобы отвлечь внимание бабушки от налившихся слезами глаз внучки. — Как в Красавице и Чудовище?
— Да, — беззвучно ответила Рэд.
========== Глава 45 ==========
— Глупость какая-то, — пробормотал Нил, рывком вставляя ключ в замочную скважину. Не провернув ключа, он обернулся к отцу. — Да у тебя паранойя, — с недоверием выдавил он. — Все подряд у тебя выходцы из Зачарованного леса, ага, и меня угораздило, к тому же, познакомиться со злой ведьмой.
Румпельштильцхен, игнорируя его, молча шагнул вперед и, провернув ключ дважды, отпер дверь.
Нил, опередив отца, зашел в прихожую. Взглядом предупреждая, чтобы тот не напугал Зелину, позвал:
— Зелина? Зелина.
В дверях спальни он остановился: дверцы шкафа нараспашку, левая покосилась, точно ее едва не сдернули с петель, клочки бумаг рассыпаны по полу. Зелина, конечно, аккуратностью не отличалась, в сердцах частенько разбрасывала вещи, но такого погрома Нил еще не видел.
— С ней стряслась беда, — приглушенно проговорил Нил подошедшему отцу. Румпельштильцхен, мрачно разглядывавший усеянный бумагами пол, не ответил. С трудом наклонившись, отец поднял одну из бумажек, и Нил издалека разобрал каракули Зелины. Она недавно увлеклась японским, и… И внезапно у него возникло подозрение,что затейливые узоры имеют весьма отдаленное отношение к иероглифам.
— Что это? — хрипло спросил он.
— Эльфийский, — бросил отец, сминая бумажку и двигаясь вглубь комнаты. — Зелина пыталась составить заклинание возврата.
— Заклинание возврата, — тусклым голосом повторил Нил. Передернул плечами и спрятал руки в карманах.
Нельзя сказать, что с Зелиной его связывало глубокое и подлинное чувство, но все же он полагал, что они были близки, и… черт, почему его не особо удивляет, что его девушка оказалась злой ведьмой, и не особо печалит ее исчезновение?! Ответов не было, да и вопросы не казались чрезмерно важными. Даже слабое удивление потихоньку испарялось.
Нил машинально следил за отцом, методично осматривающим комнату. У зеркала Румпельштильцхен остановился, с минуту изучал расставленные на трюмо безделушки. Одну из крошечных гипсовых фигурок отец взял, осмотрел.
— Что это? — безразлично спросил Нил.
— Ниобея, — не оборачиваясь, ответил Румпельштильцхен. — Древний миф, — тише продолжил отец, поставив фигурку обратно и не сразу выпустив. Через пару секунд отец спросил:
— Были у Зелины излюбленные места для прогулок?
— Да ничего особенного, — потирая лоб, пробормотал Нил. — Булонский сад, всякие тропинки, озера.
Румпельштильцхен резко обернулся. Слегка улыбнулся, а на лице появилось выражение мрачного удовлетворения.
— Хорошо, теперь уходи, — распорядился отец.
— Что? — Нил не сразу даже понял, потом вскинулся. — Как это? Так, в общем, что бы ты там ни задумал, ничего у тебя не выйдет!
— Нил, прошу тебя, все слишком серьезно. — ровным от напряжения голосом ответил Румпельштильцхен. — Сейчас уже очевидно, что все это, - отец выразительно описал правой рукой полукруг, - дело рук Зелины.
— Вот не надо, папа, -Нил сам не ожидал, что в последнее слово удастся вложить столько едкой иронии, но от этой разрядки на секунду полегчало, особенно, когда с отца мигом соскочила уверенность, едва оно прозвучало.
— Мы-то оба знаем, - голосом, подрагивающим от злости, которую самому уже захотелось как можно скорее загасить, да не выходило, продолжил он, - чьих рук это дело.
От того, что в глазах промолчавшего отца проступило выражение боли, легче не стало. Наоборот.
—Нил, Зелина-могущественная ведьма, - помолчав, негромно произнес Румпельштильцхен. - А с кинжалом Темного она станет смертельно опасной.
Нил кашлянул.
-Ты уверен, что у нее кинжал?
- Должен быть у нее, - процедил Румпельштильцхен с вырвавшейся на мгновение из-под контроля глухой злобой. Прежде, чем Нил успел заговорить, отец добавил с прежним бесстрастным напряжением: - И еще. Нил, одного намека на то, что ты, член Сопротивления, - мой сын, будет достаточно, чтобы всех погубить. Ты не упоминал о том, что повстречался с отцом?
-Один раз, вчера, - пробормотал Нил.
- Ее надо остановить, - с суровым спокойствием ответил после недолгого молчания отец. - С кинжалом или без, она может всех уничтожить.
Что-то мешало Нилу не поверить в то, что Зелина на это способна. Уж точно не доверие к словам Румпельштильцхена. Сама Зелина?
- Ладно. Ладно, — севшим голосом повторил Нил. – Ты ведь ей зла не причинишь?
Ему показалось, что с ответом Румпельштильцхен не замедлил:
— Нет.
***
Зелина топнула ногой. Чуть не разрыдалась от злости. Десятки заклинаний, и ни искорки волшебства. Эльфийский, руны — а глупому озеру все нипочем! Точно воды Ностоса уже давно благополучно испарились на парижских клумбах! Ай да мамочка, той еще оказалась воровкой!
Она с ненавистью взглянула на льющую в озеро нескончаемые слезы статую. У Чармингов был пунктик относительно дочурки, это понятно, но ведь Темный тоже свое Проклятье не из случайных элементов собирал, так почему именно Ниобея?!
Стараясь унять злость, мешающую сосредоточиться, Зелина выдохнула, охватила себя руками и медленным шагом отправилась вокруг озера. Надо успокоиться и подумать. Не может быть, чтобы все ее усилия пошли прахом! Это нечестно, несправедливо. Она не может проиграть, не может. Должен быть выход!
На краешке сознания навязчиво мельтешила какая-то мысль. Нил. Отирающийся в компании выходцев из Зачарованного Леса неприметный парень из этого мира или мелкая сошка из сказочного, неважно. Что-то с ним творилось неладное, в последние дни он стал совсем уж замкнутым, хотя и раньше не отличался болтливостью. Зелину это более чем устраивало, душевные излияния – это не по ней, а Нил, однажды обмолвившийся, что в детстве его бросил папочка, так и вовсе стал бы несносным, начни он делиться с ней невзгодами. Стоп!
Зелина остановилась. Осторожно, чтобы не спугнуть зарождающуюся догадку, выдохнула. Нил. Никчемный, ни на что не годный, ничего не значащий в затеянной магами Зачарованного леса пляске Нил. Ничего не указывало, что на него свалились какие-то воспоминания, когда Зелина почувствовала, что Проклятие снято. Она тогда еще мельком подумала, что первое ее предположение было верным. А если нет? Он мало похож на сказочного персонажа, но слишком близко и тесно связан с другими.
А что, если он значит не так мало? И для кого?
Последние два дня он тупо молчал, хмурился, все о чем-то думал. А потом ляпнул, что повстречался с отцом.
Вот оно!
Еще в стране Оз, готовясь отомстить, она старалась как можно больше разузнать о Темном маге, который пренебрег ею, откинул, как ветошку. Но слухов было так много, и все они так разнились между собой, что Зелина, махнув в конце концов рукой, сосредоточила усилия на сегодняшнем дне, на Проклятии, которое бережно, исподволь готовил Темный.