Выбрать главу

Не то с Голдом.

Не то с самой собой.

========== Глава 10 ==========

Чертыхнувшись, Лерой сдвинул кепку на затылок, стер рукавом пот со лба, глотнул из стоящего под рукой стакана ледяной воды. Работа не ладилась. Динамит и взвинченные нервы — скверная комбинация.

Лерой прислушался: на заброшенный склад по старой памяти частенько наведывались мыши и крысы, он уже привык к едва различимому шороху лапок по бетонному полу, писку и звукам возни. Но сейчас ничего подозрительного не услышал. Пальцы слегка дрожали, трудно было сосредоточиться на капсюлях. Второй день не было вестей от Джонса, и уже пятнадцать часов на связь не выходили ни руководящий операцией Нолан, ни подручный Лероя Гастон.

Лерой грузно поднялся, прихватил лежащий на соседнем столе револьвер и отправился в обход.

***

Задержавшись на пороге ярко, по-утреннему освещенной комнаты, Белль растерянно моргнула. Остановила взгляд на тарелке круассанов. Посмотрела на негромко рассмеявшегося Голда.

— Ты вошла с таким видом, — пояснил он, — словно собралась Марсельезу запеть.

Белль машинально приняла протянутую ей чашку кофе.

Белль сама не знала, очнувшись от глубокого, без сновидений сна, чего она ждала этим утром от Голда и от себя. Вчерашний клубок противоречивых чувств, событий и слов был настолько чудовищно запутан, что у Белль начало покалывать в висках от одной попытки прикоснуться к этому хитросплетенью. Входя в гостиную, она была уверена, что хоть за одну ниточку смелого вызова ей удастся ухватиться, но первые же слова Голда все смешали, сбили и спутали. «Как ему это удается?» — с нетерпеливым всплеском досады подумала она, делая глоток. Удается так легко заставить ее почувствовать себя непринужденно. Вторым, более важным вопросом было, конечно, «зачем?», но Белль как-то все не удавалось до этого вопроса добраться.

В глазах сидящего напротив Голда не отражалось ничего, кроме насмешливости. Казалось, он без усилий забыл, на чем они расстались вчера.

Белль пожала плечами, отставляя чашку.

— Марсельеза звучит в этом городе, не переставая, — сухо ответила она. — Вы все просто делаете вид, что не слышите ее.

Голд укоризненно покачал головой, отмахиваясь от слов и тона Белль.

— Пафос плохо сочетается с утренними часами, дорогуша.

В его поддразнивающем тоне было что-то такое раздражающее, что Белль до смерти захотелось запустить ему в голову кофейником, но в то же время настолько заразительное, что она едва не улыбнулась в ответ.

Это нелепо. Круассаны, шутки и блики утреннего солнца на скатерти; легкость, непринужденность. Что это все для него? Игра с жертвой, изощренный садизм?

Что-то мешало Белль утвердительно ответить на последний вопрос.

***

Реджина нетерпеливо ожидала вопросы, на которые она сможет дать хоть какой-нибудь ответ, после чего ее уведут отсюда, и можно будет вернуться к безмолвию камеры, спрятать лицо в сгибе локтя, провалиться в желанную темноту.

Но вопросы ей почему-то не задавали. И не было ни светловолосой девушки с жестоким прищуром… Свон, кажется… ни постоянно ухмылявшегося подручного Свон, того, с круглым лицом и бакенбардами.

Занявший их место эсэсовец что-то говорил. Реджина сумела наконец сосредоточиться на его словах.

— …поверьте, сотрудничество ваше оказалось бесценным, но от вас потребуется еще кое-что.

Реджина, стряхнув оцепенение, вяло кивнула.

— Отлично. Что вы знаете о человеке по прозвищу Шахтер?

— Ничего, — выдавила она. Потянулась тишина, и Реджина равнодушно добавила: — Он работал с взрывчатыми веществами. Я его никогда не встречала. И все, что знаю, я уже сообщила вашей сотруднице.

Повисла пауза, Реджина чувствовала на себе пытливый взгляд, но не шевелилась и не поднимала глаз. Послышался шорох отодвигаемой папки.

— Как я уже сказал, ваша информация спасла вам жизнь. Через несколько дней вас отпустят, и вы сможете продолжить ее с вашим…— эсэсовец хмыкнул, — возлюбленным.

Реджина шевельнулась, чувствуя, как по вязкой трясине, в которой она утопала, разошлись слабые круги.

— Он погиб, — тускло проговорила она. — В ваших застенках.

Эсэсовец засмеялся.

— О, нет-нет, — с фальшивой укоризной протянул он, — Робера Гудо арестовали, но потом отпустили, так как выяснилось, что он не участвовал в ваших операциях.

Дрогнув, поддалась и рассыпалась в прах придавившая сердце каменная глыба отчаяния. Сердце застучало, забилось бешеным, отдающимся в кончиках пальцев ударами, разливая по всему телу обжигающее тепло, прогоняя мертвенное оцепенение.

И вдруг сердцебиение оборвалось.

Реджина медленно подняла глаза. В залитом ярким светом кабинете ежесекундно становилось темнее. Мрак, вырываясь из нее, поглощал все вокруг, затапливал стены, лизал потолок, черными вихревыми полосами возвращался в ее сердце.

Реджина перегнулась и положила руки на стол.

— Меня заставили поверить, что Робер погиб при аресте. Что его выдали мои друзья. И застрелили.

Эсэсовец подчеркнуто широким жестом развел руками.

— Разве вы не счастливы убедиться в обратном?

Что-то лопнуло, и однообразный рев поглотил все звуки, кроме насмешливого мягкого голоса.

Реджина метнулась через стол, вслепую замахнулась и вскрикнула, когда жгучая боль пронзила заломленную за спину правую руку.

— Это ваша идея. Та маленькая дрянь… не додумалась бы до такого. Вы… — она яростно извернулась и на миг смогла взглянуть в лицо сдавившего ее плечо и руку эсэсовца. — Вы сделали из меня чудовище, — исступленно прошептала Реджина.

И обмякла, услышав хладнокровное:

— О нет, душа моя, не чудовище, — эсэсовец широко улыбнулся ей в лицо. — Всего лишь предательницу.

Реджина не сопротивлялась, когда ее уводили.

========== Глава 11 ==========

— Кто еще из сети «Сторибрук» вам знаком? — холодно повторила вопрос Эмма.

Джонс задумался.

— Хоть убей, красавица, не припомню. Ну, разве что, — его лицо просияло, — троюродная бабуля Ингрид, но вот ведь незадача: на той неделе померла старушка.

Эмма остановила на Джонсе взгляд.

— Вы не собираетесь отвечать на мои вопросы?

Ярко-голубые глаза арестанта лукаво сощурились, он медленно провел языком по губам.

— Отчего же. Но пойми, милая, таким, как ты, я привык давать ответы в других местах. Впрочем, — он кинул взгляд на запертую дверь и понизил голос до шепота: — могу и сейчас.

Эмма неторопливо поднялась, обошла вокруг стола и, прислонившись к стене, сложила руки на груди.

— Послушай, ты в СС, — в тон ему негромко ответила она. — Арестован по подозрению в антиправительственной деятельности, против тебя и твоих друзей чертова уйма доказательств, и ты считаешь, что сейчас самое время для шуток? Серьезно?

Арестованный развязно пожал плечами

— Киллиан Джонс всегда находит время для шуток, — сентенциозно заявил он.

— В таком случае, — раздался бархатистый голос, — тебя ждут сюрпризы.

Эмма, разняв руки и выпрямившись, оглянулась на появившегося у порога Голда. Отметила, как мгновенно сползла с лица Джонса ухмылка, а взгляд наполнился неистовой ненавистью.

— Вы знакомы? — спросила она.

— Успехи есть? — осведомился Голд.

Эмма, стараясь вложить в жест как можно больше небрежности, пожала плечами.

— Я только начала.

— И можешь не продолжать.

— Не терпится словечком перемолвиться? — приглушенно спросил Джонс.

— На том языке, что использовал ты во время нашей последней встречи? — хищно улыбнулся Голд. — Разумеется. Но это подождет.

Эмма, хмурясь, следила за тем, как Голд приказывает вошедшим охранникам увести Джонса.

— Ты начала не с того человека, — пояснил он, когда дверь закрылась. — Начинать нужно было с Гастона Лэко.

Эмма вспомнила сильного темноволосого парня, который, еще не поняв, что сопротивление бесполезно, размахивал, словно заправским мечом, впопыхах схваченной на кухне скалкой.