Это были чрезвычайно тяжелые, а кое-где даже трагичные дни в истории партизанского движения на Украине. Из Москвы партизанский штаб прислал тревожную радиограмму в отряды, дислоцирующиеся на северо-запад от Днепра, о том, что сумские, орловские и курские партизаны в Брянском лесу понесли большие потери, вступив в неравный бой с вооруженными до зубов карателями. Именно такого открытого боя и ожидали фашисты от отрядов на севере Киевской, Житомирской и Ровенской областей. Принять такой бой, потерять большинство людей — значит сорвать выполнение боевых задач, поставленных перед украинскими отрядами Ставкой Верховного Главнокомандования на период весенне-летней кампании 1943 года, сорвать партизанскую войну на рельсах противника.
Во время прорыва кольца карателей каждый отряд по совету генерала Шаблия выделял небольшие, хорошо вооруженные пулеметами, автоматами и минами группы-заслоны, которые и сдерживали фашистские военные части на переправах, в балках у дорог, на лесных завалах.
Тяжело быть окруженным. Весь свет кажется серым, как и фашистские мундиры.
От дождя, невероятной усталости, взрывов бомб и беспрерывной стрельбы тревожно на душе у каждого. Как на беду, у генерала Шаблия появился еще один враг — малярия. Много лет она не напоминала о себе… Семена Кондратьевича лихорадило даже во время дождя, и Максим Колотуха с Андреем Стоколосом, шедшие рядом, не могли разобрать: то ли дождевые капли, то ли обильный пот покрывает лоб генерала.
За два года войны Шаблий попадал в подобную ситуацию второй раз. В сентябре и октябре сорок первого он прошел по оккупированной фашистами Киевщине, Черниговщине, Сумщине и Орловщине километров семьсот. Как и тысячи бойцов Красной Армии, отрезанных фашистскими войсками от основных сил на востоке, выходил он из киевского окружения. А месяц назад генерал прилетел в партизанскую зону транспортным самолетом из Москвы вместе с полковником Веденским и группой офицеров штаба, чтобы выполнить те планы, о которых он докладывал на заседании Государственного Комитета Обороны, и принять участие в совещании партизанских командиров. Кому же, как не начштаба, нужно было разработать на месте план действий партизанских отрядов на лето 1943 года и направить их в боевые рейды на важнейшие железнодорожные узлы Украины?
Генерал Шаблий побывал во многих партизанских отрядах, как депутат Верховного Совета СССР вручил лучшим партизанам и командирам правительственные награды, уточнил план будущих операций.
— Лекарство б достать да отоспаться тебе, отец! — сказал озабоченным голосом Андрей, заглядывая в глаза Шаблия. — Надо было лететь вместе с Сергеевичем (это был секретарь ЦК КП(б) Украины) и Ильей Григорьевичем.
— Ты же знаешь, проводил совещание командиров, а потом немцы начали обстрел аэродрома. Хорошо, успели хоть погрузить раненых на самолет. А вообще-то нам не о чем горевать. За пять недель сделали почти все, что я планировал в Москве! — Голос Шаблия зазвучал уверенно, даже бодро, словно болезнь в эту минуту отступила. Да так оно и было, потому что чувство удовлетворения от сделанного им, Шаблием, лично и работниками штаба было нынче самым лучшим лекарством. Генерал имел право гордиться работой штаба, особенно его инженерным (диверсионным) отделом. Условия для диверсионной работы в сорок третьем не те, что год-полтора назад. Каждая вылазка минеров требует больших жертв. В этих условиях самое эффективное оружие — мины замедленного действия, МЗД-5. Конечно, «эмзедушка», которая была испытана в отряде «ЗСТ-5» Опенкина и Рубена и в других диверсионных формированиях, требует подготовленных минеров. Поэтому она трудно приживалась во многих отрядах. Многие руководители стояли за «простоту» в минно-подрывных операциях. Однако эта простота становится призрачной, если на линию, чтобы обеспечить работу минеров, нужно посылать целые отряды. Полковник Веденский всюду и всем доказывал, что поражающий эффект «эмзедушек» в том, что они могут взрываться под любым эшелоном на протяжении сорока дней без присутствия минеров. Самое трудное и главное — поставить эти мины, целесообразно даже на одном участке, и побеспокоиться, чтобы они не были обнаружены немецкими саперами. Свыше шести тысяч таких мин доставлено в украинские партизанские отряды. Во вражеском тылу организованы и курсы минеров, на которых воспитанники Ильи Гавриловича и сам он подготовили пять тысяч минеров высшей квалификации. Теперь минеры пошли в рейды вместе с отрядами и полетели десантами из советского тыла.