— Не волнуйся, детка. Я позабочусь о тебе сегодня вечером, — говорит он мне, покусывая мои губы, прежде чем пойти в душевую.
В семь часов я одет в темные джинсы, синюю рубашку на пуговицах и коричневые кожаные ботинки. Я делаю все, что могу, со своими волосами, но со шлемом, который я буду носить, понятия не имею, как он удержится.
В тот момент, когда я натягиваю свою самую толстую куртку, беспокоясь о ветре на мотоцикле, в дверь моей квартиры громко стучат. Я распахиваю ее и вижу Джаспера, стоящего в коридоре на другой стороне. На его лице появляется сексуальная кривая улыбка, когда он смотрит на меня сверху вниз. Я делаю то же самое с ним, рассматривая его полностью черный наряд — черные джинсы, черную футболку, облегающую его грудь, и его фирменную кожаную куртку. В руке у него вторая кожаная куртка, такого же темно-карего цвета, как и его глаза.
— Привет, детка, — говорит он. — Выглядишь потрясающе. И очень жарко, — добавляет он, беря мое зимнее пальто.
Мои губы сжимаются в тонкую линию, глядя на себя сверху вниз.
— Я никогда раньше не ездил на мотоцикле. Разве ветер не холодный?
— Немного, но я принес тебе это, — он протягивает коричневую кожаную куртку. Это не такой мотостиль, как у него; эта куртка более современная, стильная. — И оно подходит к твоим ботинкам, — он улыбается так, будто гордится своим достижением.
Расстегивая молнию на куртке, я бросаю ее на диван, затем Джас протягивает мне новую куртку, чтобы я мог надеть ее. Она идеально подходит.
— Это прекрасно, — говорит он. — Нам лучше идти. Не хочу опаздывать к нашему бронированию.
Схватив его за руку, прежде чем он успел отвернуться, я вытаскиваю его через дверь, закрывая ее за ним. С легким толчком спина Джаспера ударяется о дверь, и я вступаю в него, прижимая наши тела друг к другу от бедер до груди.
Мои губы находятся всего в дюйме от его, когда я шепчу:
— Спасибо. Если ты продолжишь дарить мне подарки, ты меня испортишь.
— Может быть, в этом и идея, — отвечает он, глядя на мой рот. Когда он снова встречается со мной взглядом, его веки прикрыты желанием, и он сжимает мои бедра, шепча: — Нам действительно пора идти. Если твои губы коснутся моих прямо сейчас, мы не пойдем ужинать, а я очень хочу пригласить тебя.
Я неохотно делаю шаг назад, и его руки падают по бокам. Он внимательно наблюдает, как мой язык проводит по нижней губе, и я вздыхаю.
— Хорошо, идем.
Он протягивает руку, и я беру ее, ожидая любого контакта с его кожей. Я хватаю шлем, который он мне купил, и ключи с консольного столика, пока он тащит меня через дверь, а затем запираю ее за нами. Мы спешим вниз по бетонной лестнице туда, где на стоянке стоит его мотоцикл. Джаспер приближается к байку, но я останавливаюсь на тротуаре, кусая губу и глядя на шлем в руке.
— Давай, Макси. Я обещаю, что все будет хорошо. Я катаюсь уже более десяти лет, — Джаспер излучает уверенность, и каждый раз, когда я видел, как он уезжает из спортзала на байке, он выглядел просто комфортно на двухколесной машине смерти. — Ты будешь все время обнимать меня, — добавляет он со понимающей ухмылкой.
Мое сердце колотится, нервы берут верх, но я все равно делаю шаг к нему, ступая на асфальт парковки. Джаспер успокаивающе обнимает меня за талию и целует в лоб.
— Я бы никогда не позволил, чтобы с тобой что-то случилось. Ты мне доверяешь?
Глядя ему в глаза, я киваю, затем делаю шаг назад. Собравшись с духом, я натягиваю шлем на голову. Джаспер ухмыляется и подходит, чтобы застегнуть его, прежде чем натянуть свой шлем и перекинуть ногу через сиденье. Я забираюсь к нему сзади, прижимаюсь ближе и крепко обнимаю его посередине.
Сквозь наши шлемы я слышу его слабый смешок, затем он заводит мотоцикл, рев груза заглушает все остальные звуки. Используя ногу, он поднимает подножку и отводит байк назад. Прежде чем включить передачу, он на мгновение сжимает мое колено, и мы трогаемся с места.
По дороге в ресторан холодно, как я и думал, ветер проносится мимо нас, но из-за адреналина, гудящего в моих венах, я почти этого не чувствую. Мои нервы начинают рассеиваться, когда мы едем по переулкам, и вскоре я наслаждаюсь ощущением езды на заднем сиденье байка Джаспера.
Ощущение озорства захлестывает меня вместе с адреналином, и я внезапно не могу заставить свои руки оставаться неподвижными, прижимаясь к прессу Джаспера. Крепко удерживая левую руку на месте, чтобы сохранять устойчивость, я опускаю правую руку ниже, нащупывая подол его футболки. Он находится ниже пояса его джинсов, и когда я, наконец, могу его схватить, я чувствую выступ его полутвердого члена.
Его пресс сжимается под моими холодными пальцами, и я чувствую его стон у себя в груди. Злая улыбка расползается по моему лицу, и я опускаю пальцы ниже, дразня кожу под его поясом. Дыхание Джаспера учащается, его тугой живот поднимается и опускается под мою ладонь. Протянув руку дальше, я провожу пальцами по пуговице на его джинсах, но прежде чем успеваю их расстегнуть, вибрация мотоцикла под нами исчезает. Джаспер толкает подножку ботинком, хватает мою блуждающую руку в свою и поворачивает лицо к моему в шлеме. Разочарованный тем, что не видит моих глаз через козырек, он приступает к работе над ремнем и, заметив, что я просто смотрю на него, жестом предлагает мне сделать то же самое.