Выбрать главу

— Вы не думайте, они ничего не планировали. Я точно знаю. У них бы мозгов не хватило. Просто решили пошутить. Такая глупая шутка. А я жертва. Очень несчастная и очень бесправная. Я не хотела, но они заставили. И клятву силой взяли. Сказали, если не поклянусь, они меня какой-то живодерке на опыты сдадут. Имя живодерки сказать тоже не могу. Негодяи продуманные попались, хоть и глупые во многих вопросах, — меня прорвало, — зато могу сказать, что было их двое и один даже боялся ту живодерку, которой обещал меня отдать.

— Хммм… — недовольно протянул директор, и я мгновенно сменила тему. Замолчать не могла. Не получалось почему-то:

— А у вас ручка не бо-болит? Неужели на всю академию ни одного целителя, который смог бы залечить крохотные ранки от маленьких зубок?

— Ни один из шести целителей не смог залечить раны нанесенные ядовитой нечистью, — он рассеянно почесал ладонь под повязкой.

— Я не ядовитая! У хазяина спросите, он знает, я его уже кусала.

— Магическое исцеление после твоих укусов невозможно, — веско припечатали меня, совсем не удивившись, услышав, что я уже кусала своего собственного хозяина. Кажется, у директора складывалось обо мне какое-то неверное представление. Если он полагал, что сыну его досталась бешеная кусучая нечисть, то ждало его серьезное разочарование. Бешеной я не была.

— Э…по старинке? — робко предположила я. Зато теперь стало понятно, что это за лёгкий травяной запах мне мерещился. Заживляющая мазь.

— Мне бы хотелось знать, когда вы успели встретиться и подраться? — Илистар был суров и непоколебим. Ну просто прелесть, а не хозяин.

— Он сам виноват! — сдала я отца родному сыну, утратив всякий страх. — Схватил чужую нечисть голыми руками. Это ж надо совсем ума не иметь, чтобы так подставиться. А курица его пернатая вообще съесть меня хотела. Я защищалась и ни в чем не виновата!

Сова очень натурально кудахтнула, выпучив глаза. В кабинете повисла тишина.

Только спустя несколько мгновений я осознала, что только что сказала. Осознала, но извиняться не стала. Я мстила за страх испытанный ночью. Прижалась к хозяйскому животу, пальчиками в рубашку вцепилась и тихонечко призналась:

— У меня сработал основной инстинкт. Это было сильнее меня.

— И что же это за инстинкт у тебя такой? — Илис за родителя не оскорбился, а сам директор пока молчал, и я смогла чистосердечно признаться:

— Цапать то, что держит, и драпать куда глаза глядят…в случае опасности. Даже если опасность пернатая и кудах…

— Аррануш, я её сейчас сожру! — сова слетела со своего насеста, а меня как ветром сдуло с хозяина. И не то, чтобы я забыла о том, что рядом с ним безопаснее, просто птичка озверела, а хозяин у меня один и его нужно беречь. Особенно, когда есть такое заманчивое убежище между полом и книжным стеллажом, занимающим всю левую стену.

Забившись под него, я вжалась в угол и затихла.

— Илли, нельзя! Илли!

Сова не слушала. Она, угрожающе раскинув крылья, металась рядом с моим убежищем, тихо, страшно клокоча:

— Покажись, мерзавка. Только высунься. Я тебе голову оторву, сердце склюю и печенью закушу!

— Иллира! Успокойся немедленно! — рявкнул хозяин этой бешеной и несдержанной птицы.

— Но Аррануш…

— Мы с тобой договаривались, никакого свежего мяса и внутренних органов в собственной крови, — уже спокойнее отрезал директор.

— Она меня оскорбила, назвала курицей, — нахохлилась сова, — ее нужно проучить за наглость!

— Напомнить, какой ты была, когда я только тебя подобрал?

Иллира отрицательно мотнула головой и смущенно прикрылась крылом.

— У меня от твоего плохого настроения на память шрам остался, — весело напомнил Илис, — и не до конца прошедшие детские страхи.

Нечисть тихонечко вздохнула и накрылась вторым крылом.

— Ушастая, можно выходить, — позвал хозяин, на правах ребенка, затерроризированного ужасной говорящей совой.

С опаской высунув нос, я убедилась, что Иллира не обращает на меня внимания и искренне переживает о своей былой несдержанности, и опрометью бросилась к хозяину.

Меня поймали в теплые объятия, погладили по спине и тихонько шепнули прямо в большое ухо:

— Не стоит ее злить. Илли добрая, но вспыльчивая.

— Можете идти, — велел директор, поднимаясь из-за стола, — когда найдешь дарителей, сообщи мне.

Хозяин неохотно кивнул и совсем скривился, когда уже в спину прилетело требовательное:

— И аккуратнее с ними. У целителей сейчас много работы, им не до жертв твоей благодарности.

***

Знакомство с директором можно было бы считать знаменательным событием не только потому, что я теперь являлась официальной нечистью хозяина и имела закрепленный за собой бокс в виварии — и пусть жить я там отказывалась, но сама мысль о том, что у меня есть своя комната, была приятна — именно благодаря директору я наконец-то нашла себе имя.