Прибывает отряд в кишлак, созывается митинг, активисты объясняют, что такое народная власть, почему вошли в Афганистан советские войска и так далее. А в это время идет оперативная работа: расспросы об отдельных личностях, сбор информации по обстановке, получение наводок и так далее. “Сбор урожая” во время подобных путешествий иногда был внушительным. Выгин не успевал отчитаться об одной командировке (они были ежемесячными), как уже надо было готовиться к следующей. Обстановка требовала мобильности. Вклад разведчика- “каскадера” Выги-на в дело получения объективной оценки агентурного аппарата был поистине неоценимым.
Девять из десяти источников информации были неграмотны. Тайниковые операции или точно рассчитанные “моменталки” были для них высшей математикой. В горно-пустынной местности почти все встречи с агентурой проходили с боевым сопровождением. Главными явочными квартирами были БТР и “уазики”. Проведение таких встреч практически не отличалось от боевых операций.
Для встреч с ценной агентурой в столице и провинциальных центрах использовали скверы, стадионы, рынки. Избегали встреч с такими агентами на квартирах или на службе и старались общаться в местах, где как правило
было достаточное количество советских людей (“шурави”). Здесь учитывалось физическое отличие наших от афганцев, и с учетом такой их национальной черты как любопытство стоило больших усилий скрыться от их глаз.
Тем не менее “Каскад” имел содержателей явочных квартир на рынках и в жилых микрорайонах.
С учетом обстановки встречи не затягивались и как правило завершались за 20 — 30 минут. Заранее отрабатывался вопросник, который утверждался командиром. По нему проводились и отчеты агента, и давались ему задания. Разумеется на встречи без карты оперативники не ходили, а иногда сама встреча сводилась к тому, что военные называют “работа с картой”: нужны были точные сведения об обстановке с привязкой к местности.
В работе с агентурой учитывался и такой психологический момент, как чуткость афганцев к похвале. Всегда, когда это было заслуженно, выражалась положительная оценка действий источника информации, и чувствовалось, что моральная удовлетворенность иногда играла не меньше значения, чем материальный фактор.
Были и специфические сложности в работе с агентурой в Афганистане.
Дело в том, что у мусульман мулла имеет очень сильное влияние на верующих, и в исламе, как и в христианстве, существует обычай исповеди.
Агентура рассказывала мулле о себе, а мулла — своим покровителям. Это приводило к гибели агентов.
Так спустя некоторое время после внедрения в банды были арестованы и расстреляны трое участников операции “Пуля”, некоторые другие ценнейшие агенты, среди которых был даже главарь банды. Конечно после трагического провала этих агентов засылка в стан противника была продолжена, но уже с учетом горького опыта.
Не сразу “каскадеры” узнали и о некоторых других особенностях мусульман. Например, листовку, брошенную на землю, никто не поднимет (Аллах не позволит), а прикрепленную на заборе или дувале непременно прочтут.
Каждые 2 — 3 месяца Лазаренко проводил совещание с командирами команд “Каскада”, начальниками штабов и основными разведчиками. Оценивалась обстановка и взвешивались возможности. Подводились итоги, и осуществлялся разбор проведенных операций. То, что было полез-
но, передавалось из одной команды в другую и использовалось на практике в различных местах и при иных обстоятельствах. Накапливался полезный опыт, мужали и закалялись “каскадеры”, а логика войны продолжала оставаться неумолимой: задач не убавлялось.
ПАРТНЕРЫ
Когда встал вопрос, как помочь афганскому соседу одолеть бандитов, вместе с 40-й армией призвали “Каскад” с его специфическими методами работы. Но дом-то был соседский, и главная задача заключалась в том, чтобы научить самого соседа, как освободить его территорию от непрошеных “гостей”, как сделать его способным противостоять чужой силе.
Военные учили своей науке, но когда вставал вопрос о применении специальных методов, тогда взоры обращались к “Каскаду”. Лазаренко рассуждал примерно так, как изложено выше. Когда он понял, что недостаточно иметь органы, отвечающие в целом за безопасность страны, что необходимо иметь инструмент, напрямую направленный на борьбу с вооруженным бандитизмом, он предложил (и это было поддержано и в представительстве, и в Центре) выделить в специальное управление подразделение, которое конкретно могло бы планировать и проводить специальные мероприятия против бандформирований. Так с его подачи было организовано Пятое управление ХАД. Во главе его был поставлен политически достаточно зрелый, хотя оперативно не совсем подготовленный, человек. Он был медиком по образованию, политиком по воле обстоятельств, контрразведчиком по призванию, военным без опыта и “карающим мечом революции” по субъективным мотивам.