Но минутой позже Амбер поменяла решение.
– Нет, я подложу тебя ему в кровать, Гори, – девчонка противно усмехалась. – И я включу магнитофон с женским голосом, чтобы он подумал, будто в кровати лежит кто-то живой.
Еще взгляд, и Амбер сказала:
– Нет, я все-таки должна лишить тебя этой идиотской улыбки, Гори, иначе ты не похожа на себя.
Амбер несколько раз потянула за надорванную челюсть, но губы с зубами все время упрямо возвращались на место.
– Ах, ты! – воскликнула Амбер.
Она не успокоилась, пока не оторвала горилле пасть совсем.
– Ну вот! – расстроилась девочка. – Вот так всегда!
Противная!!! Ты ни на кого не похожа. Тебя сейчас даже испугаться нельзя! Зачем ты мне такая?
Амбер заплакала и пинком ноги отбросила от себя испорченную игрушку.
Физиономию куклы теперь украшали только лишь страшные, уродливые, кое- как нарисованные помадой глаза.
Через некоторое время Амбер услышала на улице рев специального грузового автомобиля – сборщика мусора. Решение пришло быстро.
Девочка распахнула окно.
– Эй, мистер, погодите! – прокричала она мусорщику. Мусороуборочная машина как раз опрокидывала в свое чрево содержимое нескольких больших жестяных баков, которые стояли на улице недалеко от дома.
– Что такое? – отозвался мусорщик, заглушив двигатель.
Он увидел, что к нему обращаются из дома мэра – на такой призыв нужно было отреагировать.
– Погодите, – повторила Амбер. – Минутку!
Она выбежала на улицу, волоча за собой недавний подарок отчима.
– Возьмите вот это, – сказал Амбер. – Отвезите ее с моих глаз...
Горилла полетела в последний невыпотрошенный мусорный бак, и этот бак через минуту был опрокинут, как и остальные, над автомобилем... И бедная обезьяна скрылась во чреве мусорного грузовика.
...Мэр города мистер Билл Кефирсон сидел за рулем и вспоминал свои мысли последнего времени – а он давно не мог спокойно спать по ночам. И дело было не в капризной падчерице. Совсем рядом с ним находился замок Уипстофф, в нем проживал странный человек по имени Джеймс Харви, в округе творились странные дела...
Так вы что же, думаете, это не давало покоя мистеру Кефирсону?
Ошибаетесь. Даже не это. Ни Амбер, ни доктор Харви, ни его дочь, ни привидения, которых вместе со славой доктора Харви развелось вокруг порядочно, не беспокоили мистера Кефирсона.
Беспокоило его вот что. И он сам до этого додумался.
Джеймс Харви был настоящим чудаком и, вдобавок ко Всему, гением. А любой человек с мало-мальски развитой предпринимательской жилкой (такой, как мистер Кефирсон) понимал, что на чудаках принято делать деньги.
Тем более, на гениях!
И не просто деньги – а бешеные деньги. Миллионы вкусно хрустящих зеленых бумажек.
Потому-то каждый гений и обрастает кучей продюсеров, антрепренеров, администраторов, менеджеров, пресс-агентов и агентов по рекламе.
А у доктора Харви еще никого не было! Ясное дело, Джеймс Харви являлся незарегистрированным гением, до него еще просто никто не добрался – и он, Билл Кефирсон, мэр Френдшипа, вполне мог ухватить удачу за хвост.
Вот что не давало спокойно спать мистеру Биллу Кефирсону. И потому он спешил. Он думал, что после того, как его посетила эта простая мысль, сразу появится кто-то, кто так же до этой мысли додумался, и этот кто-то опередит его, мистера Билла Кефирсона, и станет вкладывать свои капиталы в мистера Джеймса Харви и в его призрачный зверинец, и станет получать бешеную прибыль.
И лимузин мистера Кефирсона мчался по темной улице Френдшипа по направлению к Уипстоффу – несмотря на то, что опускалась ночь. Да уж, в любых других обстоятельствах господин мэр благоразумно отложил бы свой визит на светлое, не такое опасное время суток.
...Подъехав к ограде замка, мистер Кефирсон оставил машину прямо на обочине шоссе, у чугунных ворот, украшенных большой буквой «W» (он боялся ехать дальше) и неспешно двинулся дальше.
Он не хотел, чтобы ворота скрипнули. Потому он перелез через ограду.
Теперь впереди был старый парк, за ним – замок. Парк по случаю зимы был голым, а потому вселял не очень большие опасения. К тому же, земля была укрыта снегом, он немного освещал окрестности, и также разгонял страх.
Мистер Кефирсон, только преодолев парк, заметил, что окна замка темны.
«Вот так так, – подумал он. – Что же это, доктор Харви разгуливает по ночам? Но у него же дочь школьница! – мэр изменился в лице. – А что, если и она также...»
И у мэра возникло страшное подозрение, что и доктор Харви, и Кэт сами являются какими-то адскими созданиями, и перед мысленным взором мэра встала картинка – летят по небу мистер Джеймс Харви и его дочь с перекошенными злобой и голодом лицами в компании таких же, как они сами, и страшные песни распевают.