– Мое сокровище!
Кэт невольно улыбнулась, увидев, ради чего кипели страсти.
– Мяч – это твое сокровище? Ты что, смеешься?
Каспер посмотрел на нее, словно на маленькую:
– Фил Снайдер из команды «Бруклин Доджерс» сам мне его бросил! Может, ты этого и не поймешь, но для меня это все равно, что сокровище...
А Кэт вздохнула и посмотрела... нет, не на часы, которых не было поблизости – просто она посмотрела на окно, разбитое летящим мистером Дибсом.
За окном была ночь.
– Каспер, пора уже, – девочка вспомнила, что ее где-то вверху ожидал целый класс, который хотел танцевать и веселиться...
Но тут – который уже раз?! – раздался свист и грохот... Похоже, все, кто появлялся в этом помещении, договорились между собой и появлялись исключительно с шумом и грохотом. Однообразие рисковало наскучить...
Кэт решила внимательно присмотреться, какой гость сейчас возмутил покой, но была поражена – ведь на этот раз в пещере появился ее отец!
– Э-ге-гей, вот я и дома! – раздался радостный возглас, и это, в самом деле, воскликнул доктор Харви, вернее, его привидение.
Кэт едва не заплакала.
– Папа! – Тут в пещере появились трое старых знакомых, Шланг, Толстяк и Вонючка, и девочка набросилась на них: – Что вы с ним сделали?
Шланг не успел ответить, влез Толстяк:
– Ничего! Он просто чуть-чуть умер... Хи-хи-хи!
Доктор Харви, похоже, ничуть не был удручен своим мертвым состоянием.
– Я свободен! – кричал он, не узнавая Кэт и выписывая в воздухе восьмерки. – Я так хорошо себя никогда в жизни не чувствовал... Я умею летать...
В доказательство он сделал под потолком пещеры две-три фигуры высшего пилотажа и, разумеется, не рассчитал – врезался в стену.
– Чайник несчастный, – с чувством заметил Шланг. – Вонючка, помоги ему.
И Вонючка принялся соскребать со стены неловкого призрака, который только-только пополнил ряды привидении и по этой причине еще не умел как следует летать и проходить сквозь стены.
– Папа! – закричала Кэт, вся в слезах.
– Да? – откликнулся бывший доктор Харви, как только приобрел более-менее нормальное положение. – Это что за девочка?
Он указал на дочь полупрозрачным пальцем, подтверждая тем самым давние слова Каспера: привидения не помнят о родных...
Но девочка знала, что даже привидению можно вернуть память!
– Папа, это я, Кэт.
– Кэт... Кэт?! – привидение доктора Харви было готово шутить – и только. Имя Кэт ничего не напомнило доктору, и это было ужасно.
На притихшего психиатра налетела тройка призрачных озорников.
– Разве она сказала – Кэт?! Она сказала кот, кот, кис-кис-кис, понимаешь? – твердил Вонючка.
– Катамаран, катастрофа, катаклизм, катапульта... – тараторили хором Шланг и Толстяк. – Ха-ха-ха! Суп с котом!
– Бедняга, собственную плоть и кровь не признает, – с завидной выдержкой проговорила Кэт. – Папа, ты что меня не помнишь?
– Ах, да, помню, помню... – отозвался озадаченный доктор Харви. Кэт в это время подставила ему мизинец – в виде напоминания, ведь они так прежде скрепляли договоренности, но Харви «дернул» за палец девочки и смешно скривился при этом, вызывая бурю радости у троих приятелей.
– Нет, – запаниковала Кэт. – Нет, папа!!! Вот...
На этот раз она поймала полупрозрачный палец отца своим мизинцем, зацепила... И улыбнулась.
Доктор Харви изменился в лице:
– О, Кэт?! – Он вспомнил! – Ну конечно, доченька... – Доктор загрустил: – Ох, что же я наделал? Кэт, не плачь, только не надо, пожалуйста.
И Каспер, добрая душа, конечно, не стал колебаться, подтолкнул Джеймса Харви к люку.
– Идите, доктор Харви. Вам этот аппарат нужней, чем мне.
– Каспер! – промолвила Кэт, крутя головой. Она больше ничего не могла сказать.
Маленький призрак посмотрел на нее с грустной улыбкой и сказал сам:
– Чему быть, того не миновать, – и, после того, как за доктором закрылась дверь в камеру «Лазаря», толкнул нужный рычаг.
Колба с темно-красной жидкостью была вставлена на место, повернула на сто восемьдесят градусов. Каспер наблюдал за процессом очень внимательно, но без тени сожаления. А у Кэт текли слезы.
Процесс занял ровно столько времени, сколько требовалось, чтобы из привидения снова получился человек. Затем работа аппарата прекратилась.
Кэт с замиранием сердца смотрела, как люк открылся, и как наружу вышел отец.
– Папа! – вскричала девочка.
И Каспер едва не заплакал – от радости, разумеется, наблюдая, как дочь и отец заключают друг друга в объятия.
– А, Кэт, милая... – проговорил доктор Харви. – Кэт, дорогая... Знаешь, это было похоже на очень странный сон. Я подумал, что мы с тобой уже почти потеряли друг друга.