...И все же самым неординарным из всех педагогов был Густав Густавович Шпет, по происхождению поляк, на год раньше закончивший с золотой медалью Киевский Университет Святого Владимира, историко-филологический факультет. Всего лишь год он проработал учителем логики. В том же году, когда Анна Горенко закончила гимназию, он переехал в Москву, преподавал там в университете, вскоре стал одним из крупнейших философов своего времени. Как ученый он внес большой вклад в отечественную философию, психологию, эстетику и языкознание. После революции он основал Институт научной философии и был в нем директором, создал много научных трудов. В 1937 году был репрессирован. Уроки Густава Густавовича Шпета были очень интересны, потому что он заставлял мыслить, учил анализировать и сопоставлять, казалось бы, несопоставимые предметы и явления.
...Недавно опубликованы десять писем Ани Горенко к Сергею Владимировичу фон Штейну, мужу ее покойной сестры Инны, написанных в киевский период (восемь из них написаны, когда она училась в гимназии). Письма эти, очень искренние и доверительные, в большой мере проливают свет на то, чем жила она в этот период, что составляло ее духовный мир. Не рассчитанные на посторонних людей, эти страницы очень много говорят о незаурядной личности, какой была она в юные годы. В частности, в них говорится о литературных вкусах и увлечениях Ани Горенко. Она не только упоминает Валерия Брюсова, увлекается поэзией и его прозой, и пропагандировала среди гимназисток его мистический роман "Огненный ангел".
Диапазон ее литературных интересов довольно широк. В письмах упоминается вещая Кассандра, героиня драмы Шиллера, и Анна пишет: "Я одной гранью души примыкаю к темному образу этой великой в своем страдании пророчицы", - как будто предчувствуя, что впоследствии ее за пророческий дар будут сравнивать с этой классической героиней. Осип Мандельштам в декабре 1917 года посвятил ей стихи, названные "Кассандре". В древнегреческой мифологии Кассандра - дочь последнего троянского царя Приама, которая получила пророческий дар от влюбившегося в неё Апполона. Но предсказаниям Кассандры никто не верил. В этом была трагедия Кассандры: ей не верили и считали безумной. Но предсказанное воплотилось в гибели её семьи и разрушении Трои. Имя её стало нарицательным, поэтому в литературе и искусстве Кассандра - вестница несчастья. Сама же она писала так: "Будущее бросает свою тень задолго до того, как войти". В одном из стихотворений Ахматовой писала:
"Я гибель накликала милым,
И гибли один за другим.
О, горе мне! Эти могилы
Предсказаны словом моим".
В данном случае, не только Ахматова оказалась пророчицей, подобно ясновидящей Кассандре. О. Мандельштам оказался тоже провидцем, предсказав то, что случилось чуть ли не через тридцать лет, в августе 1946 года, - глумление над Анной Ахматовой и Михаилом Зощенко, вылившееся в постановление ЦК ВКП(б) "О журналах "Звезда" и "Ленинград" и докладе Жданова.
Именно в Киеве, в последний свой гимназический год, она впервые по-настоящему осознает себя поэтом и пишет стихи, которые потом частично попадут в ее первую книгу. Этой же зимой произошло важное событие в ее жизни.
Николай Гумилев уже несколько лет был в нее влюблен и делал ей предложения, но она их отклоняла. В начале 1907 года Николай Степанович приехал в Киев, посетил Анну в доме ее кузины и сделал ей снова предложение, которое на этот раз было принято... Николай Гумилев читал свои стихи, которые ей понравились. Видимо, и Анна познакомила его со своими стихами, и они были им одобрены. Уехав вскоре в Париж, Николай Гумилев вместе с такими же молодыми и не слишком опытными в издательском деле двумя своими новыми приятелями стал издавать журнал "Сириус", во втором номере которого было опубликовано одно из ранних стихотворений Анны Горенко. Так как это было ее первой публикацией, стоит познакомить читателей с выбранным Гумилевым стихотворением:
Уже в юные годы Ахматова была верующим человеком и оставалась такой всю жизнь. Без сомнения, вера поддерживала ее в самые трудные периоды жизни, помогал а не ожесточиться и сохранить свой исключительно богатый духовный мир.
В воспоминаниях В. Беер есть и такой эпизод: "Киевская весна. Синие сумерки. Над площадью густо, медленно расходится благовест. Хочется зайти в древний храм св. Софии, но ведь я принадлежу к "передовым", и в церковь мне не подобает ходить.