- Пашка, ты не так меня понял!
…Так, все так. И Витька был прав, и Катя, и Мишка. Ничего ты в этой жизни не понимаешь, суперпилот… Адмирал недоделанный.
Павел подумал, что ему надо сейчас же запереться в каюте, упасть на кровать, закрыть глаза и не реагировать на внешний мир сутки. Или двое. Однако в каюту он не пошел, а дошел до медотсека и там испугал Юльку совершенно сумасшедшими глазами. Сорокина схватила его за руку, посчитала пульс и тут же вкатила, не разбираясь в причинах, какой-то препарат, отчего через пару минут ему стало намного легче.
- Что случилось-то, скажешь? – спросила Юля, будучи совершенно уверенной, что не скажет.
- Не скажу, Юль. Внутренние разборки самого с собой, - помотал он головой. – Только Виктору ничего не говори, я уже в порядке.
- Конечно, после такой лошадиной дозы, - кивнула Юля. – Не скажу, если ты мне дашь слово, что ты никого не убил, и что то, что тебя так взволновало, не приведет к кошмарным последствиям для всех нас.
- Юль, честное слово, никого не убил. За это не убивают. И вообще – все нормально, я просто сорвался. Глупости все это. К вечеру буду в порядке, - пообещал Павел.
- Тебя Виктор искал. В доках он тебя не нашел, вызов по громкой связи ты явно не слышал… ведь не слышал?
Павел покачал головой. И правда, не слышал. А динамики-то на каждом повороте…
- Шел бы ты в каюту, Козелков, - посоветовала Юля. – Я тебе еще успокоительного дам, а потом придумаешь, что делать и кому надо об этом рассказать.
- Нет, Юль, я в рубку. А рассказывать нечего, это исключительно дурь в голове, - отмахнулся Павел. – Спасибо.
Виктор ждал его, чтобы вместе подготовить план доставки льда на корабль, ведь они никогда не рассчитывали на перевозку сырья извне. А зря, как выяснилось. Середа был так увлечен работой, что не обратил внимания на слегка заторможенное состояние Павла, как тот опасался.
Михаил возвратился из доков часа через полтора, видимо, добив-таки капсулу в одиночку. Конечно, при Викторе никаких разговоров состояться не могло, чему Павел очень обрадовался. Был Михаил задумчивый, но не мрачный, и какой-то странный – будто рассеянный, что для него никогда не было характерно. Но Павел сейчас уже ничему в поведении Копаныгина не удивлялся.
К вечеру, когда началось торможение, они все закончили и спланировали. Виктор еще днем поручил Кате по отчетам и записям приборов составить необходимую им карту поверхности планеты. К вечеру она тоже справилась с работой, а у Павла полностью прекратилось действие успокоительного, и они втроем с увлечением обсуждали предстоящую работу. Михаил молча следил за показаниями приборов, корректировал курс, и в дискуссию не вмешивался. Виктор несколько раз непонимающе косился в его сторону, но ничего не говорил.
В шесть вечера Копаныгин, как положено, передал вахту и ушел из рубки, не оглядываясь. Павел вздохнул с облегчением. Как-то так получилось, что одновременно с ним вздохнула и Катя, поэтому вздох вышел хоровым, шумным, они переглянулись, и Катя тихо засмеялась. Глядя на нее, заулыбался и Павел. Середа некоторое время молча смотрел на них.
- Я так полагаю, спрашивать вас, что происходит, бессмысленно, - утверждающе произнес он.
- Ничего, Вить, это мелкие бытовые проблемы, совершенно тебе неинтересные, - успокоил его Павел. – Тебе нечем голову занять? У тебя сейчас самый ответственный участок торможения. Давай я сам улажу семейные разборки…
- Ну, давай, - подозрительно ответил Виктор, но, видимо, вполне мирный и веселый Катин взгляд плюс спокойствие Павла сыграли свою роль, и он больше не затрагивал эту тему.
- Паш, прежде чем вы уйдете, давай решим вопрос о высадке. Я думаю, первым пойдешь ты и…
- Я с Федором, как всегда, - быстро, но как можно равнодушнее сказал Павел. – Он на месте лучше Мишки сообразит, что к чему.
- Согласен, - Виктор если и заметил торопливость Павла, то не придал ей значения. – А теперь – спать. Завтра в восемь тридцать выходим на орбиту, так что попрошу в семь часов тебя, Пашка, быть в рубке.
- А вахта? – напомнил ему Павел. - Я же тебя в шесть должен сменить?
- Э, - махнул рукой Виктор. – Тебе завтра работы хватит. Мишка отоспится, и часов в двенадцать я его вместо себя посажу. И вообще – когда орбита стабилизируется, перейдем на автопилот. Ну, переживем еще один сбой графика, ерунда все это.
На следующий день они благополучно вышли на орбиту ледниковой планеты.
- Интересно было бы разобраться, откуда на ней столько воды, - вздохнула за спинкой кресла Катя. Павел обернулся.
- Думаешь, на ней может быть жизнь?
- Если есть атмосфера и вода, жизнь может быть, - подал голос молчавший до сих пор Михаил. – Другое дело, что она, скорее всего, находится в вечнозимней спячке.
- Ребята, сканеры молчат, - остановил их Середа. - Если здесь и водятся бактерии и водоросли глубоко в океане, нас это может взволновать, конечно, но изучать эту флору нам просто некогда. Нам нужно пополнить запас воды и лететь дальше. Мы и так сильно отклонились от графика. Конечно, обстоятельства свободного полета и все такое, но, все-таки, «Заря» - не разведывательный корабль. У нас была миссия, которую мы выполнили, и еще парочка, которые мы сами себе организовали, но не стоит увлекаться.
- Поняли, поняли, - покивал Павел. – Тупо берем воду и улетаем.
- Нет, - извиняющимся тоном добавил Виктор, - если бы мы встретили высокоорганизованную цивилизацию, мы не имели бы права так вот «тупо» действовать, но тут…
- Да мы понимаем, Витя, - успокаивающе сказала Катя. – Все нормально. Никто же не против.
- Кстати, об атмосфере, - снова заговорил Михаил. – Работать придется в скафандрах. Во-первых, атмосфера разрежена, а во-вторых, она опасна для нас. Повышенное содержание сероводорода. Да и температура оставляет желать лучшего – двести сорок три по Кельвину.
- Минус тридцать, - подтвердил Виктор. – Не разгуляешься.
- Ладно. Когда высадка? - прямо спросил Павел. А чего выжидать…
- Капсулы уже готовы, Федор заканчивает подготовку скафандров, так что можешь идти к нему. Ты прав, ждать-то особо нечего.
- Есть, - поднялся Павел с кресла, жестом приглашая Катю занять его место.
- Пашка, там все тихо, но будьте осторожны – рельеф опасный.
- Я в курсе, изучал топограммы, - отозвался Павел. – Еще указания?
- А чего тут указывать? – пожал плечами Виктор. - Объемы вы знаете, грузовой шлюз готов к приему, автоматика работает, капсулу ты знаешь, как облупленную, схему погрузки льда мы отработали. После первого рейса отдохнете пару часов, а потом посмотрим, по результатам. Связь держим постоянно. Сегодня работаете вы, завтра мы вас сменим. Послезавтра – опять вы. Все. Давай, удачи.
- Ясно. Я пошел, - повернулся к двери Павел.
- Удачи, Пашка, - услышал он вдогонку голос Михаила.
Подумал и откликнулся уже из коридора:
- Спасибо!
Первые два рейса они с Лобановым закончили удачно, время было уже позднее, и Виктор, вполне довольный выполненной работой, отослал их отдыхать. На время пребывания корабля на планетарной орбите он перевел управление на автопилот, и вахты временно закончились. Тем более, самому Виктору и Михаилу необходимо было быть в форме перед завтрашними трудами, а ни Павел, ни Федор уже были не в состоянии дежурить в рубке.
Павел шел к жилому отсеку, ни о чем конкретном не думая, кроме одного – добраться бы до кровати. А в коридоре на подходе к каютам стояла Лиэлл. Просто стояла, прислонившись к стене, и ждала кого-то. Увидела его, улыбнулась так, будто именно его и хотела видеть больше всех. Павел почувствовал, что, несмотря на усталость, настроение у него неуклонно повышается.
- Привет! – Лиэлл отошла от стены, приблизилась к нему. – Вы уже вернулись?
- Нет, - глупо ответил он. – Мы еще на леднике.
- Понятно, - улыбаться Лиэлл не перестала, значит, не приняла эту дурацкую реплику за хамство. – Устали, наверное. Жалко, я вас обоих давно не видела толком.
- Соскучилась? – спросил он.
- Да, - искренне ответила она. – Пойдем, я тебя провожу.
Павел был ей благодарен за то, что она не стала задерживать его в коридоре. Дошли до каюты, он открыл дверь, секунду помедлил.