— Откуда вы знаете, какой район Галактики является нашим? — резко перебил ее Михаил.
Павел почувствовал, что надо вмешаться.
— Прошу прощения, — поднялся он, жестом останавливая уже открывшую рот Лиэлл. — Я хочу, чтобы мы определились — мы разговариваем с гостем, или ведем допрос пленного партизана?
— Лично я веду допрос, — немедленно отозвался даже с каким-то удовольствием Михаил.
— А все остальные? — поинтересовался Павел, оглядывая экипаж.
— Я не хочу допроса, — тихо сказала Катя.
— Я тоже, — согласилась Юля.
Федор ничего не сказал, но демонстративно пододвинул освободившееся кресло ближе к Лиэлл и практически силой усадил ее.
Варвара вздохнула.
— Что ты молчишь, Виктор? Кто здесь командир?
— А кто здесь ответственный за контакт? — вопросом ответил Середа. — Допроса не будет, я и так вижу, что наша гостья ответит на любой вопрос. Козелков, тебе слово.
Павел оглядел всех еще раз и решительно махнул рукой.
— Думаю, мы просто выслушаем Лиэлл, а потом, если вопросы останутся, зададим их. И нечего изобретать велосипед.
— Согласен, — кивнул Середа и опустился в кресло. — Мы слушаем вас, Лиэлл.
Девушка глубоко вздохнула. Павел поймал ее взгляд — снизу вверх, какой-то совершенно непонятный, то ли сомневающийся, то ли испуганный, — и в следующее мгновение она уже твердо смотрела на Середу.
— Рэтвеллы… пираты напали на меня. Я отбивалась. Я была сильнее, и они начали убегать. Я их преследовала до базы, с которой меня тоже обстреляли, повредили мне генератор нуль-портала, и я не могла уйти от них гиперпрыжком. Потом я получила ту пробоину, которая и оказалась роковой, но напоследок успела ударить по базе из кормового излучателя. Залп был уже практически неконтролируемой мощности, планету разнесло в куски, меня тоже зацепило. В общем, потом мне повезло свалиться на этот обломок, где вы меня и нашли.
— У вас интересная терминология, — покачал Михаил головой. — Неужели так дословно переводятся названия с вашего языка на русский?
— Я думаю, если у меня автоматически выскакивают именно эти термины, значит именно так и переводятся, — не позволила себя смутить гостья.
— Твой организм практически идентичен нашему, — вступила Варвара. — И в то же время, ты смогла выжить с многочисленными повреждениями, которые сами по себе убили бы самого сильного из нас, практически без воды и воздуха на радиоактивном астероиде, в пробитом звездолете. Или наше физическое сходство лишь видимость?
Лиэлл задумалась.
— Трудно сказать, что будет с вами спустя, скажем, двадцать-тридцать тысяч лет. Когда-то мы были такими, как вы, внешнее сходство осталось и сейчас. Все, что изменилось — наше сознание, наш мозг и наши пси-способности. Наша способность к выживанию многократно увеличилась. После аварии я поняла, что самой мне не выбраться, и замедлила все жизненные функции организма. Я смогла бы продержаться еще несколько дней, если бы не пришли вы.
— А регенерация? — спросила Юля.
— Что касается регенерации — к сожалению, для нее нашему организму нужны благоприятные условия. При нехватке тепла и кислорода даже мы не можем регенерировать.
— Правильно. Значит, поэтому только когда мы сняли скафандр…
— А я настаиваю на ответе на мой вопрос, — перебил Юлю Михаил. — Насчет знаний о «нашем» районе Галактики и, заодно, языка.
Лиэлл некоторое время помолчала.
— Мне довольно тяжело будет это объяснить. Я знаю, что мое объяснение вас не удовлетворит.
— А вы попробуйте, — все так же, не опуская скрещенных рук, откликнулся Копаныгин.
— Пробую, — кивнула Лиэлл. — Когда я находилась в коме, мой разум искал выход из создавшегося положения. При приближении вашего корабля на определенное расстояние, я вас почувствовала… ощутила… Не знаю, как это правильнее назвать. Я не помню ничего. Только, когда я пришла в себя, я понимала все, что вы говорите. И я многое могу рассказать о вашей Земле. Я думаю, мое сознание вошло в контакт с сознанием одного из вас, и все мои знания получены именно от него.
Павел почувствовал на себе взгляды ребят, и ему стало немного неуютно.
— Ну, да… И этот кто-то явно знает больше, чем рядовой, скажем, врач или экзобиолог, — отметил Михаил. — Ваше сознание в коме очень хорошо ориентируется, с кем вступить в контакт. Какими критериями оно руководствуется при выборе «собеседника»?
— Я уже сказала, что мое объяснение вас вряд ли устроит, — довольно резко ответила Лиэлл. — Однако других у меня нет. А чем руководствовалось мое сознание, когда я фактически умирала, я как-то не могу объяснить.