Сейчас, когда его не отвлекали разговоры, Павел, наконец, смог в полной мере насладиться пением. Девушка давно перешла на русский язык, и знакомой казалась не только мелодия, но и тексты. Павел снова ощутил легкое беспокойство, до сих пор отгоняемое другими, более яркими эмоциями. Ему снова стало трудно вдыхать теплый слегка пряный воздух, хотя он не задыхался — скорее, просто сердце начало биться чаще… Смутно знакомый голос пел смутно знакомые слова. Казалось, певица хочет увести его за собой, к каким-то давним воспоминаниям…
Он поднял голову, и неожиданно натолкнулся на серьезный, чего-то ожидающий взгляд Виктора. Хотел спросить, неужели у него тоже такие же предчувствия, но не смог.
Девушка умолкла, но не перестала перебирать гитарные струны. На другом конце стола поднялся Марк, пару раз хлопнул в ладоши, привлекая внимание посетителей.
— Дамы и господа, сегодня наша великолепная группа «Зеркало» поет для вас в последний раз на этой сцене. Я думаю, сейчас самое время поблагодарить музыкантов за незабываемые вечера, которые они нам дарили последние два года, — Марк первым начал аплодировать, и вскоре весь зал вторил ему, благодаря музыкантов. Певица с гитарой порывисто поднялась со стула и стремительно подошла к краю, как будто хотела спрыгнуть вниз, но остановилась, слегка поклонилась и вернулась в глубину сцены к ребятам за синтезатором и ударными.
Павел видел, как неохотно люди отпускают девушку, и понимал их. Сам он тоже безумно жалел, что эта музыка умолкла. Ему казалось, что он готов слушать голос, зовущий вдаль, вечно…
Когда аплодисменты утихли, девушка тихо что-то сказала напарникам, и они взяли аккорд. Певица сделала пару шагов вперед и сделала знак, призывающий к молчанию. Зал затих.
— Я спою еще одну песню, последнюю на этой сцене, — сильно волнуясь, начала она.
Павел замер. Нет, ему не показалось. Этот голос… Когда она говорила, а не пела, голос был совсем-совсем знакомым. Нет, так не бывает. А голос продолжал волновать и манить к себе…
— Эта песня для тех, кто вернулся, и для тех, кто дождался, хотя слова ее не о встрече.
Снова вступительные аккорды. Гитара. Свирель. Скрипка. Павел медленно развернулся к сцене, на эти резанувшие воспоминаниями звуки, краем глаза заметив, как напрягся Федор, сжала руки Катя, подался вперед Михаил.
Павел понял, что сидеть вот так, чего-то ожидая, больше нет сил. Он поднялся и пошел вперед, не отрывая взгляда от тонкой голубой фигурки на сцене. Сзади всхлипнула женщина — то ли Юлька, то ли Варя. Это было позади, а впереди был только этот силуэт, этот голос, эта музыка…
Девушка с гитарой опять стоит уже на самом краю сцены, устремившись вперед, будто хочет или упасть вниз, или взлететь в небо вместе со своей музыкой.
Последние аккорды. Певица аккуратно положила гитару на сцену, выпрямилась, опустив руки. Павел был уже совсем рядом, загораживая обзор кому-то, он слышал за спиной недовольные голоса, но ему было все равно. Девушка качнулась вперед и все-таки спрыгнула вниз, прямо к ожидающему этого прыжка Павлу, так, что он успел ее подхватить. Она на секунду замерла в его руках, потом плавным движением распустила волосы, скользнувшие по спине золотой шелковой волной. И вот он, его сон — огромные глаза цвета серебряного зимнего неба в золоте ресниц. Рука на его плече, рука на его щеке.