— Это не про меня.
— Не соглашусь. В данный момент времени это именно про тебя. — Кирхер пожал плечами. — Ты ведь, как-никак, человек, который направил пистолет мне в голову. Ты можешь покончить со мной, если пожелаешь. В такой ситуации мне, вроде как, и не о ком больше говорить.
— Ты и есть Авель?
— Что? — впервые с начала разговора Хольту удалось застать Маршала врасплох, и он нахмурился в искреннем удивлении. — Нет, я не Авель. Почему ты так решил?
— Потому что это единственный разумный вариант, — категорично заявил Айверсон. — Кто ещё обладает властью, достаточной, чтобы привести нас на флагман? Кто ещё мог бы отослать охрану и позволить мне спокойно войти сюда? Никто, кроме тебя, а значит, ты — Авель.
Кирхер медленно кивнул.
— Здесь есть своя логика, и, несомненно, всё это очень загадочно, но зачем же мне помогать собственному убийце?
— Потому что я не убийца твой, а судья. И ты хочешь, чтобы тебя судили.
Небесный Маршал, широко расставленные глаза которого светились умом, тщательно обдумал это. В конце концов, он покачал головой.
— Ты ошибаешься, Айверсон: я не хочу, чтобы меня судили. Я уже осудил себя и продолжаю делать это каждый новый день.
— Так ты считаешь себя невиновным?
— Я считаю себя человеком, совершавшим то, что было необходимо, — Зебастейн вздохнул. — Как я уже сказал, дело тут не в чести, или справедливости, или ещё какой-нибудь вдохновляющей добродетели — только в необходимости.
— Необходимо было предать десятки тысяч подданных Империума?
— Чтобы спасти сотни тысяч, а возможно, миллионы других? Несомненно, — Кирхер обвел комнату рукой, указывая на потоки данных. — Резня на Федре померкнет в сравнении с ужасами, которые начнутся, если мы позволим войне расползтись по субсектору.
— Поэтому ты и твои друзья-ксеносы решили обвести всех вокруг пальца? — с горечью спросил Хольт. — Удержать конфликт на одной планете, не думая о людях, которых вы бросаете в эту мясорубку?
— Ты по-прежнему не видишь общую картину, Айверсон. Этот регион — буферная зона между двумя сражающимися гигантами. Ни Империум, ни Империя Тау не могут позволить себе вести здешнюю войну на уровне звездных систем, — только не сейчас, когда существует множество более страшных угроз на других фронтах, — но, точно так же, ни одна сторона не имеет права отступать.
— По-твоему, власти Империума участвуют в этой ереси?
— Приказы, касающиеся ведения войны, я получил напрямую от Верховного совета Терры, — тихо произнес Кирхер. — Руки у меня были связаны с самого начала. Признаюсь, на первых порах это внушало мне отвращение.
Небесный Маршал внимательно посмотрел в лицо комиссара.
— Только не говори, что новость тебя сильно удивила.
«Нет, я не удивлен этим, — с грустью понял Хольт. — И вообще не удивлен ничем из услышанного».
— Но ты решил пойти дальше, — с растущей уверенностью произнес Айверсон вслух.
Катлер, прикрытый с боков двумя выжившими зуавами, подошел к переборке, за которой скрывался мостик. Массивный люк оказался надежно запертым.
— Открывай, — прорычал Энсор чужаку, привязанному к его спине, — или я отправлю тебя в Преисподние, следом за твоими псами.
— У тау нет понятий «преисподняя» или «ад», — нервно ответил о’Сейшин. — Я уже объяснял вам это, Энсор Катлер.
К ним подхромал лейтенант Худ, от которого несло горелым мясом.
— Несколько чужаков ускользнули в неразберихе, но коридор наш, полковник, — он устало покачал головой. — Хотя это обошлось нам недешево.
— Каждый шаг по пути сюда обходился нам недешево, Худ, — на Катлера накатила очередная волна головокружения, он покачнулся и оперся на люк. Энсор обливался кровью и потом, настолько обильно, что не мог разобрать, где заканчивается одно и начинается другое. — Он сожрал нас… по кусочку за раз…
«Довольно, Белая Ворона!», — попрекнула его Скъёлдис.
— Нет, не «довольно». И даже… близко… не «довольно», — пробормотал Катлер в паузах между хриплыми вдохами, а затем с размаха ударил по люку. Кровь полилась ещё сильнее. — Открывай!
— Ты не ошибся, — без раздумий ответил Небесный Маршал. — Я решил зайти намного дальше, и совершенно об этом не жалею.