— Небольшая потасовка с синекожими, — доложил Квинт, — но не волнуйтесь, комиссар, мы их натянули!
— Будут еще невидимки, — возразил Боргард. — Они работают отделениями.
— Так почему бы тебе не пойти впереди, — оскорбленно фыркнул Перикл, — раз уж у тебя такие чертовски зоркие глаза?!
— Вот же идиот! — прорычал Хольт и переключил вокс на канал Мэйхена. — Доложите обстановку, капитан.
— Держимся, но врагов уже сотни. — Голос рыцаря звучал на фоне неумолкающего, непрерывного огня. — Выползают из каждого гребаного служебного туннеля вдоль дороги.
Уцелевшие зуавы шагали по бокам от канонерки, поддерживая осажденную пехоту. Сначала арканцы почти не встречали сопротивления, но затем Диадема начала просыпаться и ее стражи понемногу стягивались к незваным гостям, как антитела к микробам. Сверившись с картой Авеля, комиссар понял, что до челнока осталась всего пара кварталов, но продвижение могло остановиться в любой момент.
Пехота идет слишком медленно. Нужно рвануть к цели на «Тритоне».
Айверсон не был уверен, его эта мысль или Бирса… а возможно, вообще Рив. Аугментический глаз работал хуже прежнего, сидевшая внутри электрическая оса металась туда-сюда, и от этого в поле зрения Хольта вспыхивали искры. Посмотрев вниз, на палубу, комиссар прикинул, что с бортов ведут огонь примерно полсотни конфедератов. Хватит ли этого на орбите?
— Не делай этого, — предостерегла ведьма. — Не бросай своих еще раз.
Но ведь задание — единственное, что имеет значение…
Мэйхен уничтожил еще парочку атакующих скитариев. Воины Механикус умирали так же, как и сражались, — в молчании, и бледные лица аугментированных саатлаа не искажали ни боль, ни страх смерти. Все они носили одинаковую ржаво-красную броню, но отличались разнообразными боевыми имплантатами. Арканец видел светящуюся оптику, бионические руки, усеянные лезвиями, даже ноги с пружинами, но при этом каждый скитарий двигался с одинаковой неумолимой целеустремленностью, словно ими управлял какой-то всеобъемлющий разум.
По вине этого интеллекта уже погибли несколько десятков серобоких. Теперь рядом с «Тритоном» осталось меньше сотни бойцов, все израненные и потрепанные. Без поддержки зуавов они никогда бы не добрались до челнока, их смели бы за пару минут.
Путь мы торим костями и кровью павших, памятники им возводим убогие — камни столбовые вдоль Дороги Вороньей…
— Прекрати! — крикнул Мэйхен, пытаясь заглушить разом и мучительную боль в ноге, и слова призрака в голове. — Дай подумать минутку, Темплтон!
Из толпы врагов выскочил коренастый скитарий с ногами наподобие поршней и замахнулся на рыцаря двумя пневматическими молотами. Джон Мильтон всадил в киборга дрель, но погибающий воин успел ударить капитана по шлему с такой силой, что расколол забрало. Мелкие осколки бронестекла наждаком прошлись по глазам Мэйхена. Полуслепой зуав отбросил труп в сторону и отразил прямой выпад клинка. Тут же арканца внезапно вырвало прямо в доспех и все его тело сотрясли судороги мучительной боли.
Джон слишком долго не обрабатывал рану в ноге, а воздух Федры кишел миллиардами крошечных убийц.
— Дорогу! — послышался усиленный мегафоном рев Айверсона, и канонерка внезапно дала задний ход. Конфедераты отпрыгнули в стороны, а «Тритон» набрал скорость и словно катком проехался по рядам наступающих скитариев, превратив десятки медлительных киборгов в месиво из плоти и металла.
— Искорените их, братья! — услышал Мэйхен боевой клич мальчишки-пастыря. В нестройном жужжании циркулярок и цепных клинков Джойс со своими зуавами бросился за амфибией и врубился в немногочисленных уцелевших скитариев. Капитан прищурился в кровавом тумане и двинулся следом, будто поврежденный танк, безуспешно пытаясь выбросить из головы бесконечную сагу Темплтона.
И в тринадцатый раз прозвонил колокол, и узнали мы, что все наши высеченные на гранитной плите победы суть небрежные росчерки на песках времени.
Луч фонаря Катлера первым делом высветил надпись:
«КОЛОКОЛ ЗАЙДЕТСЯ».
Слова были намалеваны кровью над разверстым люком цистерны № 3. Поперек порога лежал труп с аккуратно сложенными на животе руками и головой, засунутой внутрь разодранной грудной клетки. Кроваво-красные глаза мертвеца негодующе смотрели на полковника.