В борьбе с самодержавием все средства признавались дозволенными: ложь, клевета, искаже- 31 ние исторической действительности, подтасовка фактов родной истории.
Для того чтобы нанести удар правительству, чтобы дискредитировать его в глазах иностранцев, Милюков и другие кадеты считали нормальным и вполне допустимым для себя как русских выливать потоки лжи и клеветы на своё правительство во Франции и Америке и вести пропаганду, чтобы иностранцы не давали русскому правительству денег.
Пораженчество никогда не умирало в русском передовом обществе – начиная с декабристов и кончая пресловутым Ильичом.
На чужие деньги против России с одинаковым успехом работали Милюков и Ленин. «Анатомия протеста-2» показала то же самое. Но кажется, что нам предстоит увидеть и «Анатомию протеста-3» и 4, и 5. И кажется, много сюрпризов можно ожидать от этих увлекательных просмотров.
Только русская интеллигенция могла в феврале 1917 года разжечь недовольство, вызвать движение черни, возглавить бунт шкурников и предателей и погасить историческую славу России.
Коммунистический мятеж, пожравший Россию и её культуру, подготавливался давно. Радикальный социально-революционный переворот считался благодеянием.
Герцен с восхищением ждал вожделенного момента наступления социальной революции и призывал верить, что русская революция доделает то, что не смогла сделать «мещанская» француз- ская революция, то есть зажечь социальным пожаром весь мир.
«Ветер дул» от Ротшильда, женатого, кстати, на Аделаиде Герц, так что вполне возможно, что 200 лет назад Ротшильд и подарил нам первого «русского» революционера. «Что ему (Ротшильду) во мне нравилось, – писал Герцен, – что я представлял собой то поле борьбы, на котором он разбил наголову Николая Первого. Я для него был своего рода победой при Маренго или Аустерлице, и когда я был с ним, он часто входил в подробности своей победы. Хотя достаточно великодушный, чтобы пощадить своего разбитого противника (Николая Первого), он позволял себе, тем не менее, отчётливые улыбку-две».
На деньги Ротшильда Герцен основал своеобразную фабрику по «изготовлению большевиков», куда он привлекал юных христиан-студентов и превращал их в сатанистов-убийц. Ну не замечательный разве был у русского народа «борец», «которого разбудили декабристы»?
Но если Герцена на самом деле «разбудил» Ротшильд, то может он и декабристов «разбудил»? Неудивительно, что все «русские» евреи со времён Герцена ошиваются именно в Лондоне. И Маркса Ротшильд тоже «разбудил». Ведь «великие немцы» Карл Маркс и Энгельс – тоже «лондонцы», как и New-Lenin – Березовский, и распиаренный английский писатель Виктор Суворов-Ризун – он же «великий украинец», и прочие крупные и мелкие «интеллигенты», тянущиеся поближе к ротшиль- довскому кошельку.От декабристов, которые «разбудили» Герцена, в русскую политическую жизнь вошло страшное наследие – «психоз крови». Они были под гипнозом французской гильотины; они сговорились убить всю царскую семью без остатка. В своей «Русской правде» Пестель развивал планы вырубки «под корень» всего мыслящего слоя России. Церковь шла на слом целиком. Всё это – во имя создания чего-то всеблагого, идеального.
Декабристы заложили и новое: кровь во имя неведомого, туманного будущего.
Эту страшную традицию продолжили «петрашевцы». У нас умалчивается то обстоятельство, что на своих собраниях они обсуждали, помимо вопросов философских, ещё и убийство царя. Достоевский, бывший в числе петрашевцев и приговорённый к повешению, показал всей своей жизнью и творчеством, что суровый суд он принял как заслуженный и через этот суд отделался от бесов, разъедавших его в молодости.
Но пророки подполья самозабвенно заражались «психозом крови». Чернышевский в 1853 году писал: «меня не испугает ни грязь, ни пьяные мужики, ни резня». В 1880-х в «Катехизисе революционера» Нечаев провозгласил, что все средства – ложь, провокация, воровство и убийство – не только не должны смущать революционера, но абсолютно необходимы и всячески его украшают. Это и есть революционная доблесть!
Как известно, фабулой для «Бесов» Достоевского послужила именно судьба Нечаева, который 34
убил своего приятеля, когда тот посмел в чём-то не согласиться с «вождём».
Узнаёте интеллигентскую нетерпимость? Мы и сегодня её частенько наблюдаем в разных телевизионных ток-шоу.
Они, думается, и сегодня «бредят эшафотом», только не признаются в этом открыто.
Полтора века до революции наука и публицистика проповедовали возможность достижения абсолютной свободы, безумную надежду на всеобщее счастье и довольство, надежду на то, что люди на основании разума достигнут полного равенства на земле.