Для этого он появился на свет, для этого дышал. Не существовало другой цели. Не существовало ничего другого, пока в его жизни не появился Лето. Тот самый Лето, который в это самое мгновение смотрел на него пораженно. И в этом не было ничего удивительного, ведь Хюрем только что признался, что должен убить всех, подобных ему. И то, что Лето был ещё жив, имело лишь одно-единственное объяснение: судьба дала Хюрему пару в лице исконного врага его племени.
Лето отшатнулся, чувствуя слабину ног в который раз за этот день. В голове было пусто. Всё, чего хотел Лето, это закрыть глаза и проснуться. Он понятия не имел, что есть Стая, и почему она жаждет истребления раджанов. Каста несла с собой мир и процветание, а потому Стая, стоявшая по другую сторону, не была ничем иным, как мраком и тьмой. Смертью для всего светлого и живого.
Лето понял это разом, не прибегая к помощи логики и разума. Ощутил сердцем правоту, и потому теперь один взгляд на Хюрема наполнял естество отвращением и гадливостью. Хуже было только то, что Лето даже не мог представить, что делать, когда твоя пара предатель и враг, умело втеревшийся в доверие, используя сокровенную связь истинных.
— Лето… — Хюрем сделал шаг навстречу альфе, но тот отшатнулся.
— Поэтому ты не желал, чтобы я показывал то, чему ты меня обучил Карафе? — Всё наконец вставало на свои места. — Он бы понял кто ты, понял, что ты предатель.
Это было так, и Хюрему не нужно было подтверждать сказанное. Лето, впрочем, и не спрашивал, чувствуя, что наконец прозрел.
— Не приближайся, — воинственно произнёс альфа. — И не говори со мной.
Нужно было узнать многое, но Хюрем оказался не тем, кого стоило слушать. Омега обманывал его всё это время. Он уже врал так долго, врал Лето всегда, и сейчас, может статься, продолжает играть в свою игру. Остальные могли быть живы.
— Ты предал меня, — произнёс Лето отвратительную правду, но как только слова прозвучали, то стали непреложной истиной. — Предал своих, трусливо сбежал. На что ты надеялся? — Гнев закипал в груди, охватывая тело. — Что узнав обо всём, я тебя прощу? — Лето презрительно скривился. — Прощу за смерть тех, кто мне дорог? За смерть семьи?
Чем больше говорил Лето, тем острее резали Хюрема его слова.
— И что, по-твоему, мы бы стали делать? Забились в щель и прикидывались, будто ничего не случилось? Жили бы долго и счастливо? — Такие мысли не были достойны ничего кроме осуждения.
Лето выпрямился во весь рост, сжал челюсть, глядя на Хюрема так, как не позволял смотреть себе ни на кого и никогда.
— Тебе следовало убить меня.
Хюрем бы фыркнул, если бы происходящее не поглотило его целиком. Как мог он отнять единственную жизнь, ради которой был готов отдать всё? Ради которой предал Стаю. И эта кровь, измазанная и засохшая на одеждах Лето, почти пугала. Напугала бы и его, если бы Хюрем не знал, что сам позаботился о том, чтобы порвать дыру в нужном месте и выпачкать альфу кишками убитого товарища. Хюрем смотрел на Лето с напряжением, не зная что сказать.
— Я твоя пара, — продолжал Лето, — но знай: я тебя ненавижу.
Решимость, с какой альфа произнёс эти слова, глядя в глаза Хюрема, отнимала силы. Уничтожала. Хюрем не станет сдерживаться, он расскажет всё и, может быть тогда… Тогда Лето — не простит, но хотя бы поймёт, почему он поступил так, а не иначе. Омега открыл рот, как вдруг заметил вдалеке движение.
Хюрем узнал братьев до того, как почувствовал их запах или разглядел очертания гибких тел. Не приходилось сомневаться, что, как только хитрость Хюрема была раскрыта, за ним тотчас началась погоня. Что действительно завладело вниманием Хюрема, это количество тех, кто шёл за их головами.
Сбежать в момент нападения казалось выгодным, ведь Стая не могла отправить по следу Хюрема слишком много воинов. Столица была только что взята, новую власть полагалось закрепить, и на это требовались силы и время. К тому же, вскоре должен был прибыть вождь, но никто не знал, когда именно он появится. Сведения об этом держались в строжайшем секрете.
И всё же в погоню отправились шестеро. Целых шестеро. Слишком много.
Они шли не таясь, переводя дыхание после сумасшедшего забега. Добыча больше не бежала, готовая встретить свой конец на пустынном поле.
Лето обернулся, видя, что Хюрем всматривается в даль.
— Они идут за нами, — сказал омега. — Они станут сражаться так же, как и я. Не жди честной схватки. Они сильны и их много.