Что обозначал номер кода, Кастет не знал и пошел в кадровый отдел. Воинская специальность называлась "диверсант-разведчик", и, как объяснили ему девочки из кадров, ждала его после окончания краткосрочных офицерских курсов отправка в дружественную нам Республику Афганистан, где ограниченный контингент Советских войск испытывал острую и хроническую потребность именно в специалистах подобного профиля.
"Голому одеться - только подпоясаться".
Так и Лехе Кастету собраться - хватило получаса, и разъехались они с разлюбезной супругою своей Алесей Костюковой-Подопригора в разные стороны Кастет в Рязань диверсантом становиться, а Алеся - в Питер, в его квартиру, жить там бок о бок с его родителями, еще живыми в ту пору. Становиться никем она не хотела, потому как давно нашла свое призвание и изменять ему не собиралась.
По прибытии в Афганистан Кастету повезло - он получил назначение в офицерскую спецроту. Офицерскую - потому что состояла она исключительно из офицеров, солдат-срочников там не было совсем, даже вспомогательные должности, которые в СА занимали обычно рядовые первого года службы, здесь отправлялись прапорщиками, и все давали строжайшую подписку о неразглашении не только подробностей боевых операций роты, но и самого факта существования подобного воинского подразделения в Советской Армии.
За три месяца службы в спецроте Кастет узнал намного больше, чем за всю свою предыдущую военную жизнь. Старики, а в роте были в основном капитаны и майоры, большинству - за тридцать, охотно делились с новичком секретами выживания в бою и в мирном, казалось бы, тылу сопредельных государств, навыкам убийства не только голыми руками, но и с помощью самых невинных подручных средств, таких как книга, тарелка или подобранная с земли палочка.
Кастет побывал за это время в Пакистане - в местах дислокации учебных лагерей моджахедов, в Иране, куда с боями отошел большой отряд мятежников, захватив пленных и какой-то очень важный груз, и, что в ту пору очень удивило Кастета, в Таджикистане, тогда еще - Таджикской Советской Социалистической Республике, входившей в нерушимый союз братских народов, плечом к плечу идущих в светлое коммунистическое будущее.
Все поездки были связаны со стрельбой, взрывами и пролитием крови, совершались без виз и загранпаспортов и преимущественно ночью. Они занимали несколько часов, в течение которых Кастет сотоварищи были очень заняты, так что никаких достопримечательностей и памятников культуры Кастет посмотреть не успевал и поэтому впоследствии с чистой совестью писал в анкетах, что за границей не бывал и, соответственно, ничего не видел.
Глава 2
РОЖДЕННЫЙ ПИТЬ ТОЖЕ ЛЮБИТ ДЕВУШЕК
Опять захотелось курить. Кастет слез с подоконника, размял затекшие от долгого сидения ноги и подошел к столу. Налил, залпом выпил полстакана водки, поковырялся пластмассовой одноразовой вилкой в тушенке и полез в стоявшую на стуле спортивную сумку, в которой привез всякое
нужное для жизни барахло. Точно, на самом дне сумки лежал блок "Явы".
С удовольствием закурил.
"Пойти, прогуляться что ли, хлеба заодно купить", - подумал Кастет.
Он подошел к окну, выглянул наружу - не идет ли дождь, и увидел стоявшую на набережной девчонку. Прямо напротив его дома. Вдруг нестерпимо захотелось секса, нормального человеческого домашнего секса - есть же у него теперь свой дом! - не поспешных физиологических отправлений с "плечевыми", чем ограничивался он последние месяцы, когда, оставив квартиру Алесе, перебрался жить в гараж. Просто добротного неспешного акта любви, после которого можно полежать, покурить, пуская дым тонкой струйкой в потолок, поговорить о чем-нибудь необязательном с пусть даже случайной подругой.
Он еще раз выглянул в окно, девушка стояла на том же месте, опершись о парапет набережной и глядя в темную ночную воду. Он даже не видел ее лица, только белый силуэт на фоне черной реки, но представлялась она ему непременно молодой, привлекательной (не красивой - красивые все стервы, суки и бляди), с хорошей фигурой, такой, чтобы ее хотелось тут же раздеть, сперва прижать к себе, сильно, крепко, чтобы почувствовать все впадинки и выпуклости молодого тела, а потом посадить на этот вот подоконник и...
Кастет начал поспешно одеваться.
Блин, а если это пенсионерка какая, пуделька своего выгуливает, вот облом-то будет! Он почти выбежал из парадной. Девушки на месте не было. Кастет оглянулся. Вот она, медленно идет в сторону Кировского, и он бросился вдогонку.
- Девушка! Девушка!
Девушка оглянулась, мордашка - ничего, отметил он сразу, не красавица, но и не урод какой-нибудь отвратительный, ну не любил он трахаться с уродинами, и все тут, даже по пьяни. Фигуру под плащом не прочитать, но высокая, стройная.
Она остановилась, ждала, пока Кастет подойдет.
Чего это она, вдруг смутился Леха, ночь вроде, часа два, а то и три уже, должна бы испугаться, а она стоит, дожидается спокойненько, а если я маньяк сексуальный, Чикатило какой-нибудь?!
И вот стоят они лицом к лицу. Девушка смотрит на него вопросительно, а Кастет чего сказать не знает, заробел как-то.
- Вам не страшно, девушка?
- Нет, - пожала она плечами.
- Вы выпить хотите?
Козел. Козел и мудак, сказал Кастет сам себе. Лучший способ познакомиться с девушкой - предложить ей водки. Особенно в три часа ночи!
Девушка опять пожала плечами:
- Можно и выпить.
- Только у меня хлеба нет.
- А за углом круглосуточный, там хлеба можно купить, и вина.
- Вы только вино пьете?
- Вообще - да. Но сегодня можно и водки.
- У вас что-то случилось?
- Случилось, - спокойно сказала она, - но свои проблемы я сама решаю. Где пить, будем?
- Может, ко мне, у меня праздник сегодня, новоселье, а я вот один. Увидел вас в окна, решил пригласить. Странно, правда? Не знакомятся так парень с девушкой.
- Ну, вы, предположим, не парень, вышли из этого возраста. А познакомиться пора - меня Света зовут, Светлана Михайловна.
- А меня - Алексей Михайлович. А почему по имени-отчеству?
- А я учительница, училка, значит, а училок всегда по имени-отчеству зовут. И мы же знакомимся не как парень с девушкой, чтобы дружить потом вплоть до рождения ребенка, а чтобы выпить. Выпить и разойтись. Так ведь?