Кас задумался немного и понял – всё-таки лучше уйти, что и сделал сию минуту. Пришлось смириться с любопытством: оставит ли Климент в живых Бакая.
– Объясни мне, почему ты напал? Нельзя ли было остановиться? Хотя бы ради своего друга, которого теперь нет. Ты же видел способности Каса и прекрасно знаешь мои. Ты действительно надеялся, что сможешь схватить нас? Вроде умный человек, а такие необдуманные поступки совершаешь.
– Он убил мою дочь! Я не мог стоять и ничего не делать! А Борислав... Он, как и я, всегда готов был постоять за себя, за меня, за всех близких ему людей. Ответь мне на один вопрос: почему она? Рогнеда была моей единственной дочерью, и ты это знал. Это было явно твоя инициатива.
– Хорошо, отвечу. Да, это моя инициатива. Мне даже пришлось пойти на обман, чтобы Касу было легче принести её в жертву. Можешь считать, что это я убил Рогнеду, только его руками. И знаешь почему? Я напомню. Шесть лет назад, битва клана некромантов и людей по инициативе Ависа, который считает нас сущим злом, хотя это далеко не так, ведь мы такие из-за вас, людей, которые так и норовят истребить нас. Да, тогда у вас это получилось. Но единицы выжили, один из них я. Я немного отклонился от главного. Помнишь, как удачно ты срубил голову очень сильному молодому некроманту, а потом покромсал его на части? Причём ты это сделал сзади, пока он не видел. Как не хорошо. Но ещё хуже то, что это был мой сын. Да, не отрицаю, не родной, но именно я вырастил его, воспитал и дал всё, что нужно для жизни. Потому что его родители бросили мальчика, когда ему был всего-то год. Теперь ты понимаешь, почему она? Скажу больше, я заранее знал, чем кончится эта ночь. Ты никогда не оценивал истинные силы своих противников. Зря, очень зря. Это твоя грубая ошибка.
– Моя ошибка в том, что тебе повезло при той битве выжить! Значит, кровь за кровь. Мстительный ты, Климент. Спустя столько лет ты не успокоился. В отличие от тебя, я не знал, что это твой сын, а ты убил мою дочь намеренно.
Климент оскалился в злой улыбке:
– Ты хочешь сказать, что не убил бы моего сына, если бы знал кто он мне? Ты бы это сделал в первую очередь. А всё, что ты сейчас говоришь, лишь оправдание и защита. Не ври хотя бы себе.
– Да мне плевать, что ты думаешь об этом и обо мне. Я не жалею ни капли, что убил его. По крайней мере, не будет твоего продолжения. Плохих людей и так полно. Хотя, какой ты человек. Ты даже не некромант. Ты убогое дикое животное! Можешь прямо здесь испепелить, уничтожить меня, как тебе угодно, но мы всё равно потом встретимся. Я с нетерпением буду ждать твоей смерти!
– Ты не изменился. Всё те же оскорбления идут в ход, когда нечего сказать. Нет, ты снова ошибся, мне не нужна твоя смерть. Ты должен жить с той болью, которая поселилась навсегда в твоём сердце. Как я живу. Понимаешь?
– Я хочу, чтобы ты понял одно: если ты сейчас не убьёшь меня, я, конечно, уйду, но мы потом пересечемся. И это будет твоей последней встречей со мной.
Климент злорадно рассмеялся:
– Ты веришь в это? Что, соберёшь весь Столичный Университет Магии? Они же не пойдут на это, там все знают, кто я. У тебя даже золота не хватит заплатить каждому, если они и согласятся пойти против меня. Пойми хотя бы это. Ты уже привёл сюда иллюзиониста. Не спорю, сильный был маг. А теперь вот лежит в луже своей крови. Не смог он обмануть моё сознание. Зато, конечно, получилось подействовать на Каса. Но это только потому, что тот молодой пока. Это временно. Придёт день, когда его способности будут на очень высоком уровне. У него огромный потенциал. Кстати, у него искренняя ненависть к императору. Мне кажется, он испытывает непреодолимое желание мести за своих родителей. И если он начнёт действовать с накопленным опытом, мало не покажется всей империи. А всё из-за одного человека – император Авис. Честно признаться, меня самого тошнит от этого имени. Возможно, я помогу Касу в мести, если он решится на это. Так и передай императору, когда он навестит Каан. А тебе бы советовал для безопасности перебраться подальше. Например, туда, где живут красивые тилвит тег. А что, хорошая идея, по-моему. У них всегда спокойно, хорошо. И природа даже красивее, чем у нас. Отличное место для такого возраста. Может, однажды и я туда переберусь.
– Пустые угрозы, вот как я могу обозначить твою речь. Говоришь, мало не покажется всей империи? Да что он может сделать? Пусть даже вас будет двое, шансы ничтожны.
– Я бы так не говорил. Разве ты не в курсе о безумной силе Каса? Ты же пришёл за ним только из-за этого, потому что сам Авис стал переживать. Не просто так, верно? Никому из вас неизвестно что может значить эта сила. И это не физическое состояние. Это совсем другое, более страшное, чем мы можем подумать. Но я, признаюсь, знаю, что это. Сам Кас не знает, я специально не говорю ему об этом, потому что если он начнет понимать и научится контролировать, развивать эту силу, тогда против него и я буду не в силах что-то сделать. Опережая твои мысли, скажу, что ты прав, я боюсь его силы, потому и скрываю от него это знание. Таким даром обладают лишь единицы, о которых до знакомства с ним я только слышал. За мою долгую жизнь он единственный живой пример. Раньше я даже с трудом верил, что такие некроманты вообще могут существовать. Теперь же убедился лично.
– Хочешь сказать, что он сравним по силе с Богом?
– Я ничего не скажу. Об этом никто не должен знать, кроме меня. Потому что это может стоить мне жизни, а я, знаешь ли, собираюсь прожить ещё не одну сотню лет.
– Не будешь ты столько жить, Климент, не будешь. Я лично позабочусь об этом.
– Не буду спорить, ведь знаю твою непоколебимую завышенную уверенность в себе. Я думаю, что наш плодотворный диалог подошёл к концу. Иди в город и живи счастливо. Уже поздно, мне ещё твою дочь нужно достойно похоронить. Я не ты, не стану бросать труп на гниение или съедение животным. Да, я ещё соблюдаю некоторые человеческие обычаи.
– Чтоб ты сдох! Я не отдам Рогнеду тебе. Она должна быть похоронена в Каане. Я заберу её с собой.
– Твоё право. Мне даже так лучше, меньше хлопот. Эх, Бакай, такую красавицу-дочь загубил.
– Это ты сделал, а не я!
Климент ничего больше не ответил, подошёл к алтарю, взглянул на бездыханное тело девушки и устало вздохнул. Затем поднял с земли платье, одел её и позвал Бакая, чтобы забрал дочь. С хмурым лицом военачальник приблизился к дочери, грубо толкнул Климента в сторону, на что тот не стал отвечать тем же. Бакай взял тело Рогнеды на руки и ушёл в сторону города. Он с трудом сдерживал горькие мужские слёзы...
Новые обстоятельства
Изумруды, алмазы, рубины, сапфиры и гора золотых монет – всё это Гордей аккуратно выложил на стол, чтобы разделить добычу поровну. Некоторую часть по традиции пришлось отдать страже. У охотников принято делиться с ними добром. К тому же, те, в свою очередь, утаивали от империи истинное количество богатства, которое приносили охотники. Когда удавалось хорошо поживиться, казна изымала половину добычи в пользу городских благ. Разумеется, большая часть попадала в карманы высших чинов. Что греха таить, взятки процветали повсюду.
– Так, что у нас получается. Два алмаза, пять рубинов, один изумруд и семь сапфиров ваши, – подытожил Гордей.
– А что с монетами? – Ратмир передвигал их по столу и разглядывал камни.
– Ими сейчас займёмся. Нужно всё пересчитать. Давайте возьмём по горсти, посчитаем, затем в общую сумму и делим. Только честно, без обмана.
Они принялись считать. Вышло девяносто три золотых.
– Вот незадача. Нечётное количество. Предлагаю так: сорок восемь мне, остальное вам. И в подарок Анисье золотой кувшин. Я видел, как она на него смотрит. Нравится же, – подмигнул охотник.
– Очень нравится, – смущённо призналась девушка.
– По рукам? Вы согласны с условиями?
– Полностью. Большое спасибо за удачный поход! – поблагодарили молодые Гордея.
– Не за что. И вам спасибо за компанию. Как вам идея отметить вечером это событие в таверне Амоса?
– Мне нравится, – поддержал Ратмир.
– А мне не очень после вашей последней пьянки, – заявила Анисья и косо посмотрела на любимого.