пытался вырвать у него урну. Он смелее Педро Малазарте, подумал Сесеу.
Однажды доктор Алвес повел сыновей в театр Сан-Жоан *, где несколько лет
спустя Кастро Алвеса будут приветствовать как защитника свободы. В этот
3 Жоржи Амаду 33
вечер в театре шел спектакль, привлекший избранное общество Баии. В ложе
находился президент провинции, присутствовали и другие представители власти,
лидеры оппозиции, самые именитые семьи; женщины, одетые элегантно и изысканно,
мужчины во фраках, украшенные орденами. Студенты и чернь с галерки наблюдали это
внушительное зрелище. Театр был наполнен шумом разговоров, и мальчик Антонио без
устали любовался этим разноцветным многоголосым праздником, этим миром,
который он со временем завоюет.
Но вот внезапно наступила тишина: начался спектакль. Медленно раздвинулся
занавес, все взоры обратились к сцене.
Борьба за независимость еще была свежа у всех в памяти. Бразилия только недавно
перестала считаться колонией. И все, что напоминало о Португалии, как державе-
угнетательнице, было для бразильцев оскорблением.
16
Итак, все взоры обратились к сцене. Там был отчетливо виден изображенный на
декорации первый генерал-губернатор Бразилии Томэ де Соуза — он сошел с
каравеллы на новую землю; его статная и представительная фигура, высокомерная и
презрительная, казалась живой. Индейцы склонились к его ногам чуть ли не с
обожанием. Глаза всех в театре были прикованы к декорации. В ложах даже начали
аплодировать декоратору и вышедшим на сцену актерам. Но вот с галерки послышался
голос:
— Долой! Бразилия на коленях перед Португалией!.. Долой!
Кто-то сверху закричал:
— Это оскорбление!..
И внезапно из ложи семейства Алвес на сцену выскочил младший лейтенант Жоан
Жозе Алвес с кинжалом в руке. Он вонзил его в грудь Томэ де Соуза, разрезав
декорацию; удары кинжалом следовали один за другим. Публика на галерке с энту-
зиазмом зааплодировала. Несколько приверженцев Жоана Жозе Алвеса бросились на
сцену и начали рвать на части декорации; артисты разбежались.
17
Президент провинции покинул ложу, считая себя оскорбленным случившимся. Но
публика освистала его; со всех сторон слышались выкрики, что он продался
португальцам, что он не бразилец, что он против свободы.
Президент приказал открыть огонь по публике. Тогда Жоан Жозе отбрасывает в
сторону свой кинжал и кричит солдатам:
— Неужели вы осмелитесь стрелять в своих братьев?
Позади него, подставив грудь под пули, десятки людей: простой народ, студенты.
Солдаты не стреляют, они дают зрителям выйти на улицу. Там толпа организует
демонстрацию протеста и митинги. Это начало восстания.
Антонио Кастро Алвес возвращался домой, взбудораженный происшедшим.
Никогда он не видел ничего более прекрасного, чем его собственный дядя, с кинжалом
в руке вбегающий на сцену, чтобы порвать декорации, оскорбительные для народа Бра-
зилии. У мальчика навернулись на глаза слезы восторга при виде толпы, ревущей от
гнева, бросающей вызов президенту провинции, восстающей, чтобы защищать
свободу.
С тех пор в его воображении стали возникать новые видения. В эту ночь он
рассказал мулатке Леополдине историю о герое, равном по храбрости Педро
Малазарте, о герое, который ничего не боялся, даже солдат, готовых открыть огонь из
своих карабинов. Этим героем был младший лейтенант Жоан Жозе Алвес.
Дядя ничем не походил на своего брата: преисполненный мужества, он готов был
бросить вызов всему миру. Таким он был с детства: больше любил улицу, чем отчий
дом, и слыл мальчишечьим главарем при налетах на сады соседей. Его отец португалец
разбогател благодаря торговле, женился на баиянке и нажил с нею двоих сыновей,
таких разных по характеру и темпераменту. Антонио Жозе был спокойный и
прилежный ребенок, книголюб и домосед, он не способен был причинить
неприятности
3*
35
родителям; Жоан Жозе, наоборот, бегал от уроков, не любил книг, дружил с детьми
невольников — словом, делал то, что не пристало мальчику из хорошей семьи. И
родители порешили, что Антонио Жозе будет ученым доктором, станет носить кольцо,
свидетельствующее об окончании университета, и сделается гордостью родителей. А
Жоан Жозе станет военным; на полях сражений он, возможно, сделает карьеру, получит