чины.
17
Антонио изучал медицину и фармакологию. Путешествуя по Европе, он
усовершенствовал свои знания у выдающихся медиков, стал многообещающим
молодым врачом. Впоследствии он сделался знаменитым хирургом, профессором
факультета и получил много наград. Ему не были чужды и другие интересы: он
коллекционировал картины, основал Общество изящных искусств *.
Жоан дослужился до чина младшего лейтенанта, стал политическим деятелем,
либералом, но не потому, что его привлекала партия либералов, а потому, что в груди
его билось сердце, больше всего любившее толпу, которая бушевала на улицах и
площадях, завоевывая свои права и защищая их. Он стал самым грозным народным
агитатором тогдашней Баии и создал народный батальон, который принимал участие в
патриотических манифестациях. Этот батальон был плотью от плоти народа, того
народа, который не пожалел своей крови в борьбе за независимость и доказал это в
сражениях против португальцев под Кабрито и Пиражой.
В один из праздников Второго июля, когда весь город отмечал освобождение Баии
от португальского ига, младший лейтенант вывел на парад свой батальон. В центре
всеобщего внимания — президентский дворец. Президент провинции вместе с другими
представителями власти стоит на балконе, отвечает на приветствия. Батальон подходит
все ближе, музыканты играют все усерднее. Но в момент, когда батальон проходит
мимо балкона, оркестр по сигналу младшего лейтенанта внезапно смолкает и с вызы-
вающим видом молча дефилирует перед дворцом.
18
Кто мог осмелиться схватить младшего лейтенанта? Кто в Баие решился бы тронуть
его? Плохо было бы тому, кто посмел бы причинить ему зло, кто покусился бы на его
свободу. Десятки рук потянулись бы к кинжалам, сотни рук взметнулись бы, угрожая
местью. Младший лейтенант Жоан Жозе Алвес был кумиром не только для своего
племянника. Его боготворили многие — студенты, солдаты, городские бедняки. Если
доктора Алвеса почитали как известного человека, то и младший лейтенант был по-
своему знаменит, его тоже почитали, и, более того, он был любим безвестными людьми
с улиц и площадей Баии.
В 1855 году в Баие вспыхнула эпидемия холеры. Доктор Алвес покинул клинику,
пожертвовал твердым заработком, обеспеченным комфортом и полностью посвятил
себя борьбе с холерой. Эпидемия разрасталась, и вскоре вся область Баии напоминала
единое кладбище, где господ хоронили рядом с невольниками, в непредвиденном
равенстве перед беспощадной болезнью. Оппозиция использовала это тяжелое
положение в политических целях, чтобы, если удастся, свергнуть тогдашнего
президента провинции Тиберио. Против него была развернута кампания неслыханной
силы: резко критиковались ошибки правителя в борьбе с эпидемией и предлагались
всякие спасительные выходы из положения. Однако не многие отважились последовать
примеру доктора Алвеса и пошли лечить больных. Число заразившихся
катастрофически возрастало. Смерть косила людей, не успевали хоронить трупы,
города превратились в кладбища. Вот тогда Тиберио сделал ловкий политический ход:
призвал врачей-оппозиционеров, в том числе доктора Жоана Барбозу, лидера ли-
бералов, и отправил их в опустошенную область Баии.
Вместе с ними поехал младший лейтенант Жоан Жозе Алвес. Врачи-
оппозиционеры, прибыв на место, увидели сокрушающую силу холеры, и страх их
оказался сильнее желания отличиться перед избирателями, сильнее даже
профессиональной гордости
18
и чувства человечности. Они вернулись на том же пароходе, бросив больных на
произвол судьбы. Эти врачи предпочли увидеть саркастическую улыбку Тиберио и
18
лишиться своего политического авторитета, чем жить в аду, ожидая через несколько
дней верной смерти.
Один человек, однако, остался. Разочаровавшись в руководителях своей партии, он
остался с народом, который умирал на улицах. Это был младший лейтенант Жоан Жозе
Алвес. Не все либералы любили народ только в речах накануне выборов; некоторые
решились страдать вместе с народом, остаться с ним в часы отчаяния. Младший
лейтенант был не из тех, кто отступал. В его груди билось отважное сердце, которое не
боялось ни людей, ни смерти. Люди науки, кабинетные деятели вернулись в Баию, а
человек с площади остался. Он не предохранял себя от заражения, не убегал от