— Вот дрянь! Значит, раньше она играла под аристократку, а теперь махнула рукой? А что она хочет от ресторана?
— Не знаю. Я пока не понимаю, чего она добивается. У меня такое впечатление, что это какая-то история из прошлого Норберта Редфилда, но он не говорит. Или просто не догадывается.
— Ну что ж, — резюмировал Вальдрун. — Будем искать. Уже сегодня.
Он посмотрел на часы и спросил:
— Ты не будешь возражать, если я останусь?
Конечно, я не была против — если человек предпочитает мой дом своему фамильному особняку, битком набитому слугами, то кто я такая, чтобы возражать?
Но вот с графиком работы нужно что-то придумывать, если наш роман еще продлится… Наверное, на десятом году совместной жизни можно спокойно отнестись к тому, что ты приходишь домой после работы в три часа ночи, а твой партнер должен в восемь утра встать, но на второй неделе романа это как-то… ущемляет возможности!
Слишком много нитей, думала я, растирая в ступке шамбалу. Слишком много направлений — отравления, убитый рабочий, проникновение в ресторан, убийство уборщицы, лакей этот… А главное, что я не могу нарисовать картинку, как все оно связано.
Картинку… а это мысль!
Итак, пока что в центре рисуем кружок побольше — баронесса Макмердок. Джулия Макмердок. Тридцать пять лет, фамилию получила в последнем браке — не то третьем, не то четвертом. Я не знаю ее лично, но я слышала, как она разговаривает, и почувствовала, как она действует. Жестока, хитра, умеренно осторожна и начисто лишена совести.
От нее ведем линию к кружочку поменьше — Бенсон. Лакей. Пешка. Но пешка опасная и тоже абсолютно бессовестная.
Еще одна линия, пунктирная, и еще один маленький кружок — Ханкрай. О нем мы не знаем ничего, ну, или почти ничего.
Кружок — неизвестный, который пробирался в нашу кухню.
Кружок — маг-некромант, мы не знаем был ли он связан с баронессой, но начались события одновременно.
Господин Ландорсэль, наш несостоявшийся шеф-повар.
Его тесть Макферсон, главный королевский мажордом.
Как они все связаны? Какие провести линии?
Нет, не получается. Слишком много неизвестных, придется ждать, что скажет Вальдрун по финансовым связям.
Но есть еще один вопрос.
Все это должно было с чего-то начаться. Что-то должно было ее подтолкнуть к идее нанесения вреда «Оленьему рогу» и людям, в нем работающим.
И я отправилась к Норберту за ответами.
Как обычно вечером, он был в кабинете и что-то просчитывал на компьютере. Я села в кресло, поставила на стол свою чашку с кофе и стала ждать, пока на меня обратят внимание. Знаю я Норберта — если сейчас начать говорить, он будет кивать, но ни слова не услышит.
— Ты что-то хотела? — поднял он на меня глаза.
— Да. Мне надоела эта история.
— Что ты имеешь в виду?
— Мне надоело ждать нового удара, новой неприятности. Мне надоело с подозрением относиться к людям, которым мы принимаем на работу. Понимаешь?
— Лиза, я, конечно, понимаю, что именно тебе не нравится. Но я не знаю, что я могу сделать в этой ситуации?
— Подумать. Давай подумаем вместе. Ведь это не просто так началось? Надо найти момент, в который ты наступил на ногу этой баронессе. Именно ты, Норберт, потому что много лет ты был единственным владельцем ресторана, а вредят именно ресторану!
Норберт встал из-за стола и прошелся по кабинету. Вытащил книгу с полки, перелистал и поставил обратно. Покрутил глобус. Щелкнул дверцей бара. Тяжело вздохнул и снова сел в свое кресло.
— Я думал об этом. Честно говоря, сперва я предполагал, что отсюда торчат длинные уши моей бывшей жены. Ну, или ее родственников, как в случае с навязыванием нам Ландорсэля. Но я разузнал: Джен месяц назад снова вышла замуж и, кажется, получила все что хотела — мужа с титулом и большими деньгами. Так что она тут не при чем. И еще один момент: сколько я понял характер баронессы Макмердок, она ничего не стала бы делать просто так, по дружбе и бесплатно. А платить ей Дженнифер не стала бы, она… скуповата.
— А других идей нету? Кроме бывшей жены?
— Ты понимаешь, я же не политик, не светский лев, не крупный бизнесмен, который легко обзаводится врагами. Я просто кормлю людей. Сама знаешь, у нас есть конкуренты, но назвать их врагами нельзя. Все на уровне детской песочницы.
— Пожалуй, да. А может быть?..
— Нет, — перебил он меня, не дав договорить. — Нет, моя нынешняя личная жизнь совершенно точно не может дать таких осложнений. Она одна из фрейлин ее величества, она не замужем и ее все устраивает в наших отношениях.