Вальдруна ждал его собственный экипаж, и до моего дома мы добрались в мгновение ока.
Джек помог мне снять плащ и спросил:
— Можно мне оставить тебя на десять минут?
— Слушай, ну я же жила как-то предыдущие двадцать пять лет? Если вдруг меня решат украсть, я постараюсь сопротивляться до твоего возвращения!
Он коротко поклонился и вышел.
Ну да, я была раздражена! И пусть кто-то скажет, что у меня не было для этого причин.
Во-первых, меня бесила моя собственная беспомощность в затянувшейся детективной эпопее. Это читать хорошо про сыщика, сидящего в засаде. А когда ты внутри этого всего живешь, оказывается, тебе очень мешают подробности, которые все время нужно учитывать.
Во-вторых, какого Темного он вот так объявил меня своей невестой? Не спрашивая, не получив ответа. Да что там — мы знакомы едва пару недель, какая невеста, о чем вы? А может, я еще не соглашусь? Может, мои родители возражать станут?
В-третьих, что это за манера — довез и уехал, почти ничего не сказав?
В общем, еще немного, и я накрутила бы себя до состояния правоты, но Вальдрун вернулся вовремя. Под его плащом был аккуратно спрятан букет колокольчиков, белых на сей раз. Я сунула нос в букет и улыбнулась: все-таки это мой мужчина.
Джек привлек меня к себе и спросил:
— Ты выйдешь за меня замуж?
— Наверное, да, — ответила я, пряча лицо у него на груди. — Хотя иногда ты меня страшно бесишь!
— Милая, ты не поверишь, но это бывает и взаимно! И все-таки я хотел бы прожить с тобой всю жизнь, завести детей, внуков и правнуков, и по возможности умереть в один день. Ты согласна на такую программу?
Его синие глаза были серьезны, но в глубине таилось лукавство. Я глубоко вздохнула:
— Да. Я согласна.
Кольцо, надетое мне на палец, было донельзя традиционным — гладкая платиновая оправа, квадратный бриллиант чистой воды, ничего лишнего.
— Это фамильное кольцо графов Вальдрун. Когда наш старший сын соберется жениться, он наденет его на палец уже своей невесте.
— А как будут звать наших внуков, ты уже запланировал? — вытянув руку, я любовалась кольцом. — Постой, так ты что, забрал его у своей матери?
— Нет, милая. Мама отдала его мне в день моего совершеннолетия. К сожалению, мои родители погибли три года назад, и она так и не порадуется за меня.
Мы помолчали. Не знаю, какие бы у меня сложились отношения с матерью Джека, и уже, получается, не узнаю. Обидно.
Наконец я отстранилась от него.
— Ты сегодня останешься?
— Я теперь никуда от тебя не денусь, так что привыкай.
— Буду привыкать, — кивнула я. — Идем спать, завтра снова рабочий день, и еще неизвестно, какие приключения он нам принесет.
Глава 34
Новый день принес мне заложенный нос, больное горло и температуру. Ну, понятное дело, середина ноября — когда же еще и болеть? Джек принес мне кружку горячего чая с травами и медом, и умчался в казначейство, пообещав прислать мага-медика, а я забралась под одеяло поглубже и стала думать.
Вообще, странно, что меня продолжали посвящать в перипетии нашей детективной истории. Вроде бы опасность для меня лично миновала, а мужчины страшно не любят делиться своими игрушками. Впрочем, женщины тоже…
Но расследование преступлений — игрушка мужская, без сомнения. Наверное, я просто так примелькалась на фоне бежевых штор кабинета Норберта, что они меня воспринимали, как деталь интерьера. Вот сейчас пару дней меня не будет, и все события пройдут мимо меня. Нет, ну что за безобразие!
Войду-ка я в Сеть, и посмотрю, что делалось в Бритвальде и его окрестностях в последние месяц-два. Конечно, по общедоступным новостным каналам не найдешь финансовые следы, но зато прекрасным образом можно изучить свежие, и не очень, сплетни.
Что нас интересует для начала?
Баронесса Макмердок. Спанья, куда она уехала, и с которой ее связывают даже не нити, а прочные канаты: все скандалы, происшествия, неожиданности. То же самое по Галлии. Странные происшествия в Люнденвике, магические в первую очередь.
Ну, поехали!
Через несколько часов, протирая уставшие от экрана глаза, я перечитывала список странностей.
Макмердок — фамилия ее четвертого мужа, который расторг брак через три месяца после его регистрации. Именно этим разводом была так недовольна ее величество, и справедливо: развод был очень грязный. Барон Джайлс Макмердок в суд не явился, а его адвокат потребовал запретить все публикации. Ясно, что желтой прессе этот запрет не помешал, и неаппетитные подробности: измены, свидетельства, фотографии — выплеснулись на страницы прессы и в Сеть. В общем, два ведра навоза, но главное — что она, как виновная в разводе, не получила ни копейки от Макмердока. Четыре года после этого развода Джулия жила то в Лютеции, то в Барсе, и ни в чем особо себе не отказывала. Ее фотографии с различный светских мероприятий демонстрировали нехилые драгоценности.