И латынь подсказывала нам правильный вопрос — cui prodest? Кому выгодно?
Кому мешала Джулия Макмердок, баронесса и авантюристка, до такой степени, чтобы ее убить? Или другая сторона вопроса — кому она перестала быть нужной, и стала опасной?
Дэн притащил из Барсы кучу скопированных документов: то, что было найдено в доме баронессы, в ее компьютере и коммуникаторе; информация, имевшаяся в ее полицейском досье; записи опросов соседей, слуг, любовников и знакомых. Мы вывалили на пол всю эту кашу бумаги и электронных носителей (я хихикнула, невольно вспомнив утреннее происшествие и кучу фарфора с вареньем), сели вокруг на ковер и все вместе стали ее сортировать.
Примерно к часу ночи стало ясно, что читать документы мы сегодня даже и не начнем.
— Знаете, что, — сказала я, потирая спину. — Я предлагаю прерваться. Мы разложили материал по более или менее тематическим…
— Грудам, — подсказала Майя. — Кучам, кипам, стогам, горам.
— Благодарю вас, — я церемонно кивнула. — И завтра на свежую голову начнем копать, каждый в своей…
— Грядке! — продолжала резвиться Майя. — Куртине, клумбе!
— Вот именно!
И вопрос был решен.
Глава 37
Сон, горячий душ и плотный завтрак творят чудеса. Если дополнить этот список классным утренним сексом, то я готова даже на какое-то время признать, что можно было бы жить и без магии. Хотя, конечно, с магией много проще.
Джек отправился открывать дверь первому пришедшему, а я стояла в дверях своей гостиной, смотрела на кучи (а также горы, кипы и груды) следственных материалов и пыталась понять: как же меня занесло в эту историю? Как это получилось, что я, домашняя девочка, воспитанница монастыря, сижу на полу собственной гостиной в компании двух следователей, королевского мага, владельца ресторана и привидения, и занимаюсь чтением и анализом следственных документов по делу об убийстве?
Я задала этот вопрос вошедшим в дверь Вальдруну и мэтру Корстону.
— А ты бы хотела, чтобы всего этого не было? — вопросом на вопрос ответил Джек.
Подумав, я призналась:
— Пожалуй, нет. Не было ничего, от чего я бы могла отшатнуться с отвращением или страхом. Баронессу мне не жалко ни разу. Того орка, как его… Харграя, мы почти не знали, поэтому переживать о нем трудно. Единственный человек, которого очень жаль — наша мистрис Робертс, но вроде больше-то никто серьезно не пострадал? Фред полностью выздоровел…
— Пока больше никто не пострадал. Пока, — многозначительно повторил мэтр. — У меня есть предположения, куда должна привести эта дорожка. И, если я не ошибаюсь, эта история может закончиться очень и очень плохо.
— То есть?
— Я думаю, есть серьезная вероятность, что все мелкие события, на которые вы обратили внимание, должны со временем слиться в большую и весьма дурно пахнущую реку. Если позволите, я расскажу подробности через день-два, когда все точно выясню.
Майя пришла последняя, и к обсуждению грядущих неприятностей мы приступили не сразу — она принесла новость и торт. Торт был песочный с крыжовником, заварным кремом и меренгой, и полностью поглотил все внимание присутствующих.
Когда же он кончился, мы были оглушены сообщением о помолвке Майи и Дэна. Пришлось запить торт игристым вином, отчего, понятное дело, к разбору материалов мы приступили в состоянии неуместного веселья и легкости настроения. Впрочем, это быстро прошло. Работы было, вот уж действительно, навалом.
Распечатки газетных статей, сведения о банковских операциях, расшифровка сообщений электронной почты и коммуникатора, записи видеокамер, отчеты сотрудников полиции, нашедших тело…
Читая все это, я все отчетливее представляла себе большого черного волосатого паука, затаившегося где-то в темном углу. И, по-моему, баронесса — только одна из ниточек этой паутины. Ну, хорошо, пусть не ниточка, а узел, или даже целый лист паутины. Но самого ядовитого паука мы пока не видим.
— Как интересно, — сказал Майя, которой достались газетные выдержки. — На протяжении последних трех месяцев из шести музеев в Союзе королевств пропадали оркские артефакты. В Люнденвике, в Лютеции, в Вене, в Шефтларне, причем тут прямо из дворца Виттельсбахов, в Медиолануме и в Кракове. И ничего не найдено.
Мне досталась разборка электронной почты и сообщений в коммуникаторе, и я поспешила отчитаться:
— На первый взгляд, ничего криминального. Практически стерильно. Ну, предположим, самую секретную почту она отправляла и получала с магическими вестниками, то есть, следов мы не сыщем. Но я уверена, что это не единственный ее электронный адрес, и не единственный коммуникатор. Неужели в доме не нашли?