Что касается этого вида общественного порядка, который был сосредоточен во властелине и продолжался до времени Священной Римской империи, здесь сохраняется принцип (поддержанный Цельсием против дуализма раннего христианства), согласно которому подданные могут демонстрировать свою верность богу при помощи верности своему правителю. Взгляд на подданных как на связанных с личностью своего господина при помощи священной и добровольно принесённой клятвы — это древний индоевропейский взгляд. В традиционном мире этаfides или личная верность превышала политические и индивидуальные границы и даже приобретала ценность пути, ведущего к освобождению. Кумон, говоря об Иране, наблюдал, что «подданные преданы своим обожествлённым царям не только действиями и словами, но и самими мыслями. Их долгом было полное оставление своей личности во имя монархов, которые считались равными богам. Священное войско мистерий было именно гражданской моралью с религиозной точки зрения. Она связывала верность и благочестие»25.
Эта верность, в самых ярких и светлых формах Традиции, была наделена силой приносить такие же плоды, как и религиозная вера. Не так давно японский генерал Ноги, победитель русских при Порт-Артуре, убил себя и свою жену после смерти своего императора, чтобы последовать за ним после смерти.
Всё это самоочевидно, так как я уже упомянул, что верность — это второй краеугольный камень всякой традиционной организации, в дополнение к ритуалу и элите, воплощающей трансцендентность. Это сила, которая, как магнит, основывает контакты, создаёт психическую атмосферу, стабилизирует общественную структуру и определяет систему согласованности и притяжения между индивидуальным элементом и центром. Когда этот флюид, укоренённый в свободе и в духовной непосредственности личности, перестаёт действовать, традиционный организм теряет свою стихийную силу единства, на пути появляются препятствия, тонкие чувства атрофируются, части распадаются и атомизируются. Последствием этой дегенерации является непосредственный уход сил свыше, что, таким образом, предоставляет людей самих себе, оставляя их свободными идти куда пожелают в соответствии с судьбой, создаваемой их действиями, и которую никакое высшее влияние больше не сможет изменить. Такова загадка упадка.
Фритьоф Шуон
СМЫСЛ КАСТ
При оценке любого учреждения, особенно священного, ставшего по случаю предметом дискуссии, первым предварительным условием выступает наша отчётливая, сознательная отстранённость от всех добавлений, которые могли наложить на него человеческие чувства, индивидуальные либо коллективные. В противном случае бесполезно говорить о какой-либо оценке, и в ещё меньшей степени бесполезно говорить о возможном улучшении этого учреждения.
Вопросом, стоящим перед нами, является следующий: что такое каста по своей природе — не только по отношению к индийской социальной системе, но и в более общем смысле, как вечно присутствующий элемент любого человеческого коллектива? Однако перед попыткой обсудить сам принцип, стоящий за феноменом социального деления, нам кажется разумным прояснить кое-что ещё, рассмотрев некоторые вещи, затуманивавшие вопрос кастового деления для многих людей как в самой Индии, так и за её пределами.
В первую очередь, нужно отметить, что современную критику идеи кастового деления — или, скорее, некоторых её приложений — можно разделить на два вида, за которыми стоят разные мотивы. С одной стороны, некоторые религиозные личности (правы они или нет, мы здесь не рассматриваем) хотели бы убрать из социальной системы то, что они считают злоупотреблениями, появившимися со временем. С другой стороны, абсолютные модернисты с совершенно иными, то есть профаническими, взглядами (полученными благодаря западному образованию) яростно нападали на идею каст на основании её несовместимости с последними социально-политическими теориями, господствующими на Западе — теориями, которые они хотели пропагандировать среди своих соотечественников любой ценой.