Согласно этому новому взгляду должна быть написана (и впредь преподаваться) вся новая «национальная история». Она должна продвигать решения внутреннего порядка и формировать твёрдую волю, а не сводиться к абстрактным знаниям или пустым сетованиям. Следовательно, необходимо прийти к следующему: внутри «нации» существовала и всегда существует высшая раса. Всё, что привнесено извне, из других рас и добавляется к единой национальной традиции данной расы, имеет положительную в принципе ценность только тогда, когда расовое происхождение сходно, и действуют условия, благодаря которым первоначальное ядро может сохранить — прежде всего, в духовной сфере — свое «доминантное» качество. В противном случае это добавление — вещь ненужная, парализующая или даже тлетворная. Что же касается будущего, то если нужно сохранить сплочённость и целостность синтеза, соответствующего данному народу, необходимо отдавать себе отчёт в опасности, заключающейся в принципе «отпущения на самотек», помимо прочего, и «истории». Напротив, нужно действовать с той целью, чтобы та часть нации, которая наиболее ценна с расовой точки зрения, сохранялась и, более того, усиливалась в будущих поколениях, и чтобы менее ценные (или просто второстепенные) её компоненты не увеличивались в числе и не укреплялись, чтобы они не стали преобладающими.
В перипетиях различных эпох «национальной истории» подготовленный взгляд должен привыкнуть узнавать скрытые (в том числе и расовые) аспекты, видеть чередование влияния компонентов, из рецессивных становящихся доминантными, и наоборот; воспринимать данные места периода или цикла не только как ничтожные этапы однородного и непрерывного процесса, но видеть признаки и проявления одного или другого из этих компонентов, связанных со смешением.
С этой точки зрения раса — как высшая раса — означает, несомненно, больше, чем нация: это руководящий и формирующий элемент нации и цивилизации. И это полностью согласуется с фашистскими идеями. Фашизм (и этим он отличается от национал-социализма и превосходит его) фактически отвергает концепцию нации вне государства. Для фашизма именно государство придает форму и сознание нации. Но государство — это не абстрактный и безличный субъект: согласно идеям фашизма, государство — это также и инструмент политической элиты наилучших элементов нации. Расизм делает ещё один шаг вперёд: эта элита призвана восстановить наследие расы и её наиболее значительные традиции, присутствующие в национальной смеси. И когда Муссолини говорил в 1923 году: «Рим всегда останется — и завтра и в грядущих веках — могучим сердцем нашей расы: это вечный символ нашей жизненной силы», — он уже недвусмысленно точно указывал направление неизбежного выбора: идеальная раса итальянской нации — это римская раса, которую мы называем арийско-римской.
Вспомним также, что говорил Муссолини в 1923 году, выступая перед фашистской элитой: «Вы представляете собой по-истине чудо нашей древней и удивительной расы, которая знала и печальные времена, но никогда не знала сумерек упадка. Если иногда казалось, что она находится на закате, то она всегда возрождалась с ещё большей силой». Это точно соответствует тому, что мы здесь изложили, используя расовую терминологию, относительно наследственной устойчивости первоначальной расы и перипетий, связанных с чередованием «доминантных» и «рецессивных» форм на протяжении «национальной» истории.