Девушка встала, огляделась. Тишина вокруг говорила о том, что ушла она далеко. Ладно, сейчас сориентируемся. Все-таки глупо было в заросли лезть. Сидела бы себе сейчас на стульчике за кулисами, может кто из парней попить бы принес… Вот как сейчас дорогу искать, если нормальных тропинок тут нет? Придется по памяти опять через кусты.
— Поздорову тебе, девица! — от неожиданности Маша подпрыгнула на месте и резко обернулась. Напротив нее, между деревьев стояла девушка, невысокая, худенькая, на вид лет пятнадцати. Она тоже была в длинном светлом платье, похожем на сарафан, из-под которого виднелась белая рубаха, расшитая по вороту и рукавам. Из украшений на девушке были только замысловатые длинные серьги и широкий браслет, охватывающий запястье. Неизвестно откуда взявшаяся попутчица обрадовала Машу своим появлением.
— О! Привет! — Маша радостно почти подбежала к девушке, — заблудилась тоже? Я только покурить отошла, подальше от народа, и заблудилась, прикинь! Ты в реконструкции участвовала? Я тебя не видела. Кого играла? — От нервного перевозбуждения Маша тарахтела без умолку, а девушка смотрела на нее внимательно и чуть хмурила гладкий лобик. Почувствовав, что незнакомая девушка недопонимает ее, Маша замолчала на полуслове.
— Ладно, ты идешь или нет?
Собеседница не двигалась.
2
С поляны послышались голоса. Одновременно они обе повернулись на звуки.
— Это еще кто? — Маша нахмурила брови и присмотрелась. По поляне брели трое — женщина в темной одежде до пят и длинном платке, и две девушки. Такое скопление народа на этом пятачке начало настораживать.
— Это нянюшка моя, — неожиданно подала голос незнакомка, — ищет меня.
— Какая такая нянюшка? — Маша недоверчиво обратилась к девушке. Но девчонка неожиданно проявила удивительную прыть, схватила Машу за руку и нырнула в кусты, присела там на корточки и зажала себе рот рукой. От удивления Маша тоже не произнесла ни слова и послушно следовала за странной девицей. Три женщины выбрались наконец на поляну, старшая огляделась из-под руки и раздраженно произнесла: "Ну, и где она? Только что тут была! Вот свербигузка[1] эта Катька!" И, приложив руки ко рту закричала:
— Матушка, Катерина Владимировна! Выйди, коли слышишь! Государыня княгиня зовет!
Девушка сидела по-прежнему, зажав рот, только таращила на Машу круглые глаза. Женщина покричала еще, потом пошла дальше, пока не удалилась на приличное расстояние. Девушка встала, Маша тоже, и обе вылезли из густой листвы под яркое солнце.
— Это что тут такое происходит?! — Маша ничего не понимала, и от этого злилась. — Что за цирк, я спрашиваю? Ты кто вообще?
— Я — Ката, — новая знакомая приветливо улыбнулась, — а тебя как зовут?
— А я Маша.
— Нянюшка сердится, — похоже, что Ката веселилась. — Обманывает про княгиню, государыня княгиня в дальний монастырь уехала на несколько дней.
— Так, или ты мне сейчас все расскажешь, или я тебя тресну, честное слово! — терпению Машиному пришел конец.
— А ты сама откуда взялась? — вдруг спросила девчонка. — Я тебя не знаю, значит не из наших ты. И разговариваешь непонятно. Приезжая? С кем приехала?
— С Серегой, — растерянно произнесла Маша, окончательно теряя связь с реальностью.
— А я когда-то с батюшкой сюда припыла, на кнорре — огромном торговом корабле, — прозвучало это как-то печально. — Мы гостили у здешнего князя. Батюшка оставил меня и брата на попечение княгини, а сам уплыл. Обещал вернуться, и вот уже десять лет его нет. Княгиня добрая, любит нас не меньше, чем своих детей!
— Какая княгиня?! — все казалось нереальным, Маша ощущала легкое головокружение и боялась, что она все-таки получила тепловой удар. — Ты о чем вообще?!
— Как какая? — девушка была удивлена не меньше, — наша княгиня Ирина, по нашему Ингигерд. Ты не знаешь княгиню?! Может и князя Ярослава Владимировича не знаешь?
— Князя Ярослава… — Маша схватилась за голову, кокошник тянул волосы, — Мудрого что ли? Конечно знаю! Мы сегодня как раз…
Она не успела договорить, в глазах снова потемнело и она осела на землю.
Очнулась от холодных капель, падающих на лицо. Приоткрыв глаза, Маша увидела испуганный взгляд девчонки.
— Ой, слава Богу, ты очнулась! Я уж хотела помощь звать!
Ката держала в руке большой лист лопуха и взмахивала им над Машиным лицом как веером. Маша, кряхтя, поднялась, села. Белые широкие рукава расшитой рубахи были выпачканы землей и травой, ткань на груди намокла. Видок у нее наверняка был жалкий. Еще и костюмерша орать будет, она предупреждала, чтобы костюмы не попортили.