Анна загадочно улыбнулась.
– Какая мелодия? – повторила я вопрос.
– Я проводила своё маленькое исследование – вместе с Мелькором и Астром. Чем мы только не занимались все эти годы! Мы не надеялись снять проклятье, нет – уже не надеялись. Мы надеялись развлечь себя. От безысходности, да, если можно так выразиться. Мы выкатили пианино поближе к пролётам лестниц, так, чтобы его было слышно на первом этаже. Я играла, а ящерицы наблюдали за бесами. Я брала разные ноты, вариации, наигрывала этюды в разной тональности. Мы действовали наугад. Из интереса. И что же – у нас получилось. Я тебе сейчас наиграю эту мелодию. Видишь ли, наша задача облегчалась тем, что бесы тоже любят хорошую музыку. Едва услышав знакомые ноты, они дёргались. По этому дёрганью мы понимали, какую ноту играть следующей.
Анна подошла к пианино и заиграла.
Сначала я не узнала мелодию. Но через несколько тактов я с удивлением поняла, что это такое. Анна исполняла великолепно. Я почувствовала, как покрываюсь мурашками – то ли от мастерства игры легендарной пиратки, то ли от осознания невероятной череды совпадений.
Она играла Девятую Симфонию Нессена. Это произведение было у меня на диске, который подарила мне Айра! Анна играла, играла, играла. Она сыграла сокращённый вариант, и когда она окончила, моё сердце бешено стучало, я не находила себе места, уже была на ногах, ходила туда-сюда.
– Девятая Симфония Нессена! "Мистическая"! Тут что, есть ноты? Как ты научилась её играть?
– Может быть, ноты. А может быть, я её из головы выдумала. Подобрала по нотам. Но манекены начали под неё танцевать, – усмехнулась Анна.
– Здесь я где-то видела дисковый проигрыватель… Ты говорила, Элеонора слушала попсу. Точно! У неё в комнате! – осенило меня. – У меня есть диск с этой Симфонией. Он оказался у меня по дороге сюда.
– Ха! А ты хорошо снарядилась в дорогу, – похвалила меня Анна. – Тогда я за тебя спокойна. Ключ от Катакомбы у тебя в руках.
– Навестим Жака. И возьмём у Прокопа назад оружие против Скитальца. Но сначала хочу поговорить с Брабатусом.
– Как знаешь, – Анна махнула рукой. Энтузиазм её иссяк.
Мне вдруг подумалось – Брабатуса тут все недолюбливают. Он в результате замкнулся, от непонимания. Наверняка в глубине души он очень раним и одинок. Когда человек проявляет постоянное недовольство, раздражение, это значит, ему не хватает любви и внимания, он не научился их получать другим способом. Примитивно, конечно, мне так рассуждать по отношению к шестистолетнему призраку рыцаря в стальных доспехах. Но он мне напомнил маленького мальчика, которому больно и обидно от того, что его не берут в игру.
– Закончишь трындеть с грудой металлолома, дуй в фехтовальную залу на первом этаже. Я, Шакс и ящерицы будем тебя там поджидать. Не увлекайся болтовнёй: ночь на исходе, – напутствовала мне Повелительница Морей.
Я спустилась на второй этаж, к дверям в библиотеку. Брабатус стоял неподвижно, ничем не выдавая, что он "живой", если так можно сказать о призраке.
– Сэр Брабатус, – обратилась я к нему. – Бесцеремонная и душевнобольная дама нижайше просит вас: расскажите мне, достопочтенный сэр, откуда вы взялись. То есть откуда вы родом. И почему вы называете себя Искателем Сокровищ. Расскажите мне об Ордене Чёрной Розы всё, что поможет найти Икабода и Элеонору Неверри и справиться с Дагоном.
Я была настроена решительно и предпочла взять тон, который, по моему мнению, мог понравиться Брабатусу. И я не прогадала. Обращение к нему с применением техники субординации помогло наладить наш сегодняшний контакт на корню.
Брабатус сразу зашевелился и приосанился. Его голос раздался как из трубы – из-под шлема, и был голос наполненный гордостью и самомнением:
– Я родился здесь. Я родом из этого дома. Шестьсот лет назад мои братья посвятили меня в Орден Чёрной Розы.
– Родом из этого дома?
– Этот дом принадлежит не только злосчастной династии Неверри, порождённой проклятым отвратным чернокнижником, из-за которого все наши беды! – напыщенно заявил Брабатус.