– Понимаю. Чернокнижник умер, и его наследники долгое время не знали, что им принадлежит это место. И тут обосновался Орден Чёрной Розы. И если ты родился здесь около шестисот лет назад, значит, твой предок – основатель Ордена?
– Я удивлён твоей сообразительности, – ответствовал мёртвый рыцарь. – Я храню сокровища, которые искали мои предки, которые искал я.
– Я уже не в первый раз слышу про сокровища. Их спрятали здесь пираты, с награбленных кораблей.
– Они прятали кровавые деньги и злое золото. Деньги и золото не имеют никакой ценности по сравнению с тем, что находил, прятал и хранил Орден Чёрной Розы. То были истинные сокровища. То были предметы, способные наделить неистовой силой их хозяина.
– Как и зачем получилось, что ты потрогал нож, который трогать нельзя, но всё равно его все трогают?
– Ты сама ответила на свой вопрос, – со скрежетом досады в голосе молвил Брабатус. – Я потрогал его, потому что всё равно его все трогают.
Повисло молчание. Оно повисало и после каждого предыдущего ответа Брабатуса. Он не очень хотел говорить сегодня. Вчера он был более бодр, а сегодня у него, наверное, плохое настроение. Отчего, интересно? Его тон с выдержанным безупречным достоинством, лёгкой снисходительностью и сквозившей грустью заставил меня пересмотреть своё мнение о нём. Брабатус однозначно очень страдал, глубоко страдал от внутренней травмы, очень сожалел о чём-то.
– В Ордене Чёрной Розы были ещё рыцари. Они трогали нож?
– Да. Они трогали нож и тоже стали слугами демона Бафомета – проклятье пало на них так же, как и на меня. Несколько лет мы сражались вместе. Но Дагон забрал их. Они все погибли. Мои друзья. Шакс тогда ещё был мерзким и выжидал своего часа. Он ничего не сделал для того, чтобы помочь нам. И когда я остался один и был очень слаб, сражён горем и сражён тем, что не могу умереть, не могу раствориться в небытии – вот тогда у Шакса что-то двинулось в его пустой бесчувственной и бессердечной голове.
Голос Брабатуса дрогнул. Мне было всё равно, может ли голова быть бессердечной – ведь сердце находится немного в другом месте. Мне казалось, Брабатус с трудом сдерживает подавленные рыдания. Я сама едва не зарыдала, представив, что принадлежала рыцарскому ордену, доблестно сражалась наряду со своими родственниками с демонами, даже будучи мёртвым, и вся моя семья погибла. Даже страшнее – растворилась в небытии.
– Мне очень жаль, – пробормотала я, растерявшись.
– Мне не нужна жалость, тем более от дамы, которую может постичь та же участь.
– Те сокровища, которые ты хранишь – они в Катакомбе? – спросила я тихо и осторожно.
– Тебе до них не добраться. Они могут предать. Как уже однажды поступили семеро висельников с Прокопом в голове. Не верь никому, дама из бедлама. Не верь, если хочешь пожить какое-то время.
– Предать? Кто?
– Да хоть кто. Не верь Шаксу. Тот, кем он был, вряд ли когда-нибудь сможет исправиться до конца. Именно из-за его сомнительных методов проникать в сны и порождать кошмары Икабод Неверри пропал, наделав глупостей. Не верь обезумевшей висельнице, долбящей по клавишам так, что моя несуществующая голова болит. Она любит убивать просто так. Не верь двум ящерицам. Это воры. Они только и ждут момента, как бы сбежать отсюда. Едва ты снимаешь проклятье – они убивают тебя и исчезают с сокровищами. И тем более не верь Мышиному Королю. За те годы, что он не выходит из своей комнаты – он давным-давно продался Дагону. Верь мне. Моё слово многое значит, хоть я и не обязан тебе его давать. Ведь тебе я тоже не верю. Может, ты струсишь уже сегодня. Иди же, делай свои дела. Ночь на исходе. Тот, Кто Бродит Среди Книг поджидает, чтобы напасть.
Я растерялась ещё больше и оказалась озадачена таким напутствием.
– Что ж. Я буду во всём разбираться, – проговорила я.
Брабатус встал неподвижно. Его дух замер, заснул. Что с ним сегодня? У нас получился скованный, сумбурный разговор. Из него я ничего существенного не узнала. Кроме того, что Брабатус никому здесь не верит и решил мне в этом открыться. До него никто из Существо Ночи не предупреждал о том, что кому-то следует не верить. Наоборот, Анна, Шакс и горгульи казались добрыми боевыми товарищами-"однополчанами".
Я отправилась знакомиться с последним из Существ Ночи, кто мог бы стать моим союзником – с легендарным пиратом Жаком Соурисом, Мышиным Королём.
Когда я спустилась вниз, с удивлением обнаружила тусовку из горгулий и палача у закрытых дверей в фехтовальную залу. Шакс выглядел очень недовольным, стоял, скрестив полупрозрачные руки на груди, и всем видом показывал раздражение. Мелькор посмотрел в мою сторону с ехидцей и привычным скепсисом, когда я приближалась. Один лишь Астр был рад меня видеть, он даже прыгнул мне навстречу, чуть не снеся пару светильников крыльями: