Вот уже и коридор. Я посмотрела на картину индейца – Вождя Сабнака. Она по-прежнему была завешана тряпицей. Хотела пройти вперёд – Шакс задержал меня:
– Ты не прицелилась. Ксанф докинет до тебя нож. Стой здесь.
– Дальнострельность лука больше, чем у его ножа? Это мне на руку, – усмехнулась я.
– Не промахнись, Смельчак.
– Не промахнусь.
Стала натягивать лук. Мои руки дрожали – от усталости, от волнения… Несколько раз у меня ничего не получалось. И тут Шакс поддержал меня – он взял лук в одну руку, в другую тетиву и без проблем натянул.
– Нужно до упора, до предела, – вздохнула я. – Я сегодня дралась на сабле так, как не дерутся чемпионы исторического фехтования. Спасибо, Шакс.
Палач ничего не ответил. Его глаза перевелись на стрелу в моей руке, на меня, на лук и вперёд. Я вложила стрелу в тетиву.
– Целься. У тебя будет совсем мгновение, чтобы удержать лук и выстрелить. Стрелять должна ты.
– Естественно, я. Мало понимаю в ваших привиденческих делах, но догадываюсь, что ты сейчас нарушаешь какие-то правила вашего футбольного клуба "Дагон-Бафомет".
Взгляд Шакса немного потеплел. Мы с ним были солидарны. Я прицелилась, стараясь сделать всё, чтобы стрела долетела до нарисованной головы Ксанфа. Расстояние было далёким, но даже на нём я почувствовала ненавистный, уничтожающий взор наёмного убийцы. Ксанф злился, потому что понимал – не докинет до нас свой нож.
Шакс передал мне лук с натянутой тетивой и вложенной стрелой. Я напряглась изо всех сил, сдерживая оружие. Немного переместилась на линию, с которой целилась. Не сразу поняла, когда Шакс отпустил лук в свободное плаванье. Руки мои чуть не разорвались, я с трудом удержалась. Стрела полетела…
Моё сердце замерло от ужаса – неужели промахнулась?! У меня ведь только единственный шанс, единственная стрела.
На том конце галереи раздался одинокий всхлип, из глубин запредельных измерений. Мне стало ещё страшнее.
– Ты его убила, – просто констатировал факт палач.
– Э… ух… точно?! – ахнула я.
– Теперь остался только Тот, Кто Бродит Среди Книг, – напомнил он.
– Да, знаю. Я пошла…
Чтобы войти в библиотеку, мне нужно было пройти половину коридора. По мере того, как я приближалась к картине с Ксанфом на противоположной стене, я ощущала, что картина меня не прожигает уже взглядом. В темноте не видно, что там случилось, куда вошла стрела, откуда она торчит. Посмотрю завтра утром. Если доживу.
Вот и библиотека. Двери. Я постояла перед ними несколько секунд. Наверное, мне подсознательно хотелось поддержки, я повернула голову туда, где должен быть Шакс. Но он исчез. Ушёл. Он и так сильно мне сейчас помог, больше я с него требовать не могла.
Я вытащила нож-оружие против Скитальца, описанный в книге Отто Штерна, и дёрнула двустворчатую дверь на себя.
Когда я посмотрела в темноту библиотеки, невольно сглотнула. Я не из пугливых, но эта усадьба парадоксов каждую секунду преподносила сюрпризы. Собаки, готовые отхряпать голову, залетали в окна, в ванной парились медузы, с потолка падали ядовитые гусеницы, но при этом целая кодла бывших убийц-привидений и горгулий была расположена очень дружески.
Библиотеку ночью боялись все. Даже убийцы-привидения. Того, что тут находится, испугалась Карин Бартул – а она стояла в двух шагах от того, чтобы снять проклятье. Я постояла в дверях, потом вошла. Двери закрылись – их петли были тяжёлыми и тугими.
Бах!
Я достала фонарик из кармана свободной от ножа левой рукой. Посветила на стол, на котором лежали книги и мои конспекты с изысканиями, материалы Ирис. Пришло осознание, что я продвинулась в своём расследовании здесь благодаря книгам. Если бы не книги – я бы не догадалась вступить в контакт с духами и Существами Ночи, и так бы и не поняла тайну этой Усадьбы. Говорят, что если читать книги – можно сделаться умным, но никак не смелым и опытным. Ещё как можно сделаться опытным. Ведь когда мы читаем – мы смотрим, с чем сталкивался автор, как он себя вёл, и можем от незнания и отсутствия своего опыта применять эти модели поведения.
Пока здесь было тихо. Но очень темно. Читала где-то, что особенно сгущается тьма перед самым рассветом – за несколько минут до. Сколько до рассвета минут, десять, пятнадцать? Окна далеко, они спрятаны за шкафами, плотно занавешены. Я могу не сразу понять, когда рассвет.