— Закрывай!
— Стой, один остался! — Папаша схватил её за руку.
— Так надо! Закрывай! — Крикнула Лиана парню с верёвкой и, ухватившись вместе с ним, начала тянуть.
Папаше не оставалось ничего, как присоединиться к ней. Створка тяжело встала на место. Парень выбил подпорку из-под большого бруска, и тот упал в паз, заперев ворота.
Глава 4
Снаружи раздался далекий, но довольно громкий звук рога. По крайней мере, так его интерпретировала Лиана.
— О, похоже, играют отступление, давно пора, — усмехнувшись, сказал Папаша.
— Приятель, как тебя зовут? — спросила Лиана у парня, запершего ворота.
— Куми, — ответил тот.
— Послушай, Куми, меня зовут Лиана, у меня к тебе просьба. Там остался один из наших. Он через какое-то время постучится. Нужно будет его впустить. Посидишь тут со мной?
— Я не могу принимать такие решения и открывать ворота. Только если Мать прикажет, — ответил Куми.
— А моего слова тебе не достаточно? — спросила Мина. Она была почти под Лианой, та упала на неё, когда забралась наверх. Папаша завис над ними сверху, примостившись в неудобной позе.
— Прости, Мина, но нет! Открыть ворота, это слишком рискованно, только если Мать прикажет, — повторил Куми.
В этот момент раздался опять близкий к истерике крик Матери:
— Где Мина, почему она не выходит?
После чего они услышали, как кто-то пробирается внутрь. Туда попадало очень мало света, все были в сумраке. Мать судорожно пробиралась по мешкам и, добравшись до того места где были люди, увидела наконец Мину. Она схватила её за голову и плача стала целовать в лицо.
— Простите, — сказал Мина чужим голосом, — боюсь, что вы ошиблись, меня зовут Лиана.
Внутри у Матери всё опустилось, но тут кто-то схватил её за руку.
— Мать, я здесь!
Она, наконец, различила рядом Мину, и сама не поняла, как могла так ошибиться. Она уже немного взяла себя в руки и просто крепко обняла её.
— Прежде чем мы продолжим, — сказала Лиана, — один из наших остался снаружи, чтобы мы могли закрыть ворота. Нужно его будет впустить, чуть позже. Насколько я понимаю, вы здесь старшая и отдаёте приказы. Без вашего слова ворота не откроют.
Мать задумалась.
— Он мёртв. Там выжить было нереально, — сказала она после паузы.
— Сомневаюсь, — сказала Лиана, — он не из тех, кого легко убить. Думаю, он придёт. Хорошо бы кого-то из наших ещё и наверх послать, чтобы ваши прекрасные лучницы его не подстрелили.
— Слишком много просьб, мы вас ещё не знаем, чтобы так доверять, — сказал Мать.
— Мать, ты же видела, я сражалась рядом с ними плечом к плечу. Ты думаешь, что это хитрый план? — возмутилась Мина.
— Нет, но если мы сразу начнём доверять незнакомцам, воительницы этого не поймут, — сказала Мать.
— Он остался, чтобы дать нам возможность закрыть ворота, иначе они могли прорваться. Не впустить его, если он выжил, это предательство. Я ему обещала. Если вы мне отказываете, то я пойду наружу сама. Если не позволите открыть ворота, я спущусь по верёвке, — сказал Лиана.
— Я пойду с ней, — сказал Мина, — это будет честно.
— Ты ручаешься за них? — спросила Мать.
— Ручаюсь, — сказала Мина, — и я не брошу там человека, который пожертвовал собой ради моего спасения.
— Ладно, — махнула рукой Мать, — простите меня, я просто не могу прийти в себя, после столь стремительного развития событий. Куми, подежуришь здесь?
— Конечно, Мать! — ответил тот.
— Руди! Где Руди? — раздался снаружи Машкин крик, после чего опять кто-то полез внутрь.
Когда к собравшимся внутри добавилась ещё и Машка, там стало совсем не развернуться.
— Маша, — стараясь говорить как можно спокойнее, сказала Лиана, — Руди остался снаружи, чтобы мы могли закрыть ворота, но с ним всё будет в порядке. У него был план. Мы его впустим попозже.
— Какой план? — Маша чуть не плакала, — откуда ты знаешь, что всё будет в порядке?
— Я ему поверила, — сказала Лиана, — он, совершенно очевидно, не собирался умирать.
— Давайте поговорим снаружи, — сказал Мать, на ногах которой стояла Маша, — иначе мы тут сейчас друг друга передавим или задохнёмся.
— Разговор придётся отложить, пака наш парень не вернётся. Вы идите, мы с Куми подежурим здесь, и распорядитесь, пожалуйста, чтобы Папашу пустили наверх, он понаблюдает снаружи.