Зная, что делать и как все произойдет, Артем пустил в себя вторую ментальную структуру за пятнадцать минут. В этот раз он потерял сознание. Боль и слабость были настолько сильны, когда ‘помощник’ поглотил всю ментальную энергию Артема, что тот едва не закричал. Если боль была бы как в первый раз, тяжелая и оглушающая, то можно было бы стерпеть, но в этот раз его сотрясла мгновенная судорожная череда боли и не отпускала, пока он не потерял сознание.
Очнувшись, Артем снова полез под струи холодной воды, приносящей облегчение, потом прибрался в каюте, выбросил в утилизатор остатки кожаной скорлупы и вышел на улицу. Селли Нортик заканчивала разделку, и грузила куски первой туши в холодильник. Артем сел в тенек и закрыл глаза.
— У меня ушло на первую тушу два часа семнадцать минут. - Не без гордости сообщила Артему девушка.
— Для первого раза не плохо. Посмотрим, за сколько времени ты управишься со второй. - Голова еще кружилась, разговаривать землянину не хотелось.
— Пару минут отдохну. - Девушка села рядом, и Артем услышал, как сильно от ее спецодежды воняет кровью.
— Если на такой жаре протухнет вторая туша, я с тебя вычту ее стоимость. Тебе лучше поторопиться. Сделаешь быстрее, чем первую, разрешу часик подремать перед вечерним забоем. - Равнодушный голос Артема поднял девушку на ноги и заставил двигаться. Артем, даже не прислушиваясь, вдруг четко услышал, как девушка его костерит на разные лады. Получалось, что его ментальные способности возросли, как если бы он вставил себе имплантант на усиление ментальных способностей и если после первого ‘помощника’ он выходил из глейдера и не ‘слышал’, не прислушиваясь, девушки, то сейчас прогресс был на лицо.
Отдохнув, Артем около часа занимался комплексом ударных и защитных движений, отрабатывая отдельные элементы техники, и когда почувствовал, что полностью восстановился, решил закончить с третьим ритуалом установки ‘помощника’. Артем, прекрасно понимал, что если этого не сделать сразу, то вспоминая потом о том, что он перенес во второй раз, он вряд ли решиться на третьего ‘помощника’. Сейчас же он чувствовал себя отупевшим от перенесённых болей и считал, что сможет справиться.
— ‘Скирит, проконтролируй, чтобы ни одного звука не донеслось из кубрика, если я не смогу удержать крик в себе. Я, возможно, потеряю сознание, но я уверен, что приду в себя через некоторое время. Селли Норик не должна ни о чем узнать, что происходит в кубрике’.
— ‘Принято’.
За третьего ‘помощника’ Артем заплатил полуторачасовыми пароксизмами и такими ударами накатывающейся слабости и боли, что когда пришел в себя, его комбез можно было выжимать. Артем сразу вспомнил, что он не мог все эти полтора часа потерять сознание, как не пытался. Боль вытягивала из него все силы и била кувалдой по голове, словно пытаясь вытряхнуть его душонку из тела. Дело тут было не в потере ментальной энергии и начальном отторжении Артемовой ментальной структурой еще не впитавшей в себя его энергии структуры ‘помощника’ и поэтому еще не переродившегося, хотя и это накладывало отпечаток на боль и ее силу. Своей болью он платил за ту боль, которую испытывала сначала одна ментальная структура ‘помощника’, а потом две, когда он ставил третью. Сбрасывая боль при потере ментальной энергии ему, ‘помощники’ и сами терпели боль, но у них не было выхода в ‘потерю’ сознания и они держали Артема, как только могли и этим спасали себя. Первая ментальная структура стала заметно больше чем вторая, а вторая была чуть больше третьей, но и сам Артем чувствовал, что и без ‘помощников’ его ментальная система стала сильнее сама по себе.
Холодный душ принес облегчение, но не принес отдыха и свежести. Осталась бесконечная усталость, и чувство что он перенес невозможные пытки. Разогнав энергию в жизненной системе, скорее по привычке, чем осознавая это сам, Артем походкой старика вышел из глейдера и сел на крыло, уставившись неподвижным взглядом серо-пепельных глаз в сторону, куда не спеша катилось солнце. Минут через сорок Артем случайно заметил, что к нему подошла смертельно уставшая девушка и что-то говорит.
— Арт. Я закончила за два часа шестнадцать минут, ты обещал мне, что если я справлюсь быстрее то ты….. - Артем не слышал слов ушами, он их ‘слышал’. Девушка повернулась к нему и вдруг ее лицо вытянулось от удивления, потом выражение на лице сменилось на удивленное, потом на встревоженное и испуганное одновременно. - Что случилось? Что произошло? - ‘Услышал’ не ушами Артем. - Ты поседел! - Испуг и страх за него, Артема, ‘слышимый’ в беззвучных словах, что-то задел в душе землянина и он вдруг словно проснулся, сбросил с себя пелену бесконечной усталости и встал. Звуки вдруг вернулись и обрушились на землянина, будя и ломая в нем равнодушие.