Так за разговорами мы привели меня в подобающий вид - в самом деле, не в тюремной же робе мне из крепости вызволяться. Хотя, надо сказать - в своем теперешнем виде я бы свататься не поехал. Волосы всклочены, лицо заспанное, костюм сидит как на вешалке, туфли не начищены - от них аж несет резким чем-то. Видать местный аналог крем-краски.
- Собирайте свои вещи, - Лавров еще раз указал на саквояж и горку из будущего. - Здесь не должно остаться ни единой вашей вещи.
- Ну, сюда я, надеюсь, больше не вернусь - в несколько взмахов я перекидал из карманов тюремной робы все свои драгоценные артефакты в широкий зев саквояжа. Изрядно потяжелевшая ручная кладь удобно легла в руку. Перекинув через другую пальто, я с готовностью посмотрел на Лаврова.
Внутренне я ликовал, хотя и не подавал виду. Да, кощунственно радоваться, что началась война, и Россия уже понесла потери. Но, могло статься, что Россия-матушка могла сама себе нанести непоправимый вред - лишиться меня. Если б меня вздернули на какой-нибудь осине, или заперли в крепости до конца жизни... Первая мировая - Февраль - хаос - Октябрь - 'Вся власть Советам!' ...
Так что, не удивляйтесь, что я так быстро приготовился нырнуть вниз головой 'в прорубь'. Раз уж меня переодели в цивильное и перевозят после того, как моя информация попала на стол к высокому начальству - значит, я сумел заинтриговать это самое начальство. И оно жаждет встретиться с тем, кто изготовил сию поучительную записку о перспективах недалекого будущего. И значит, вряд ли встреча сулит мне неприятности. Думаю, стоит согласиться на какой-нибудь дворец, оклад в миллион золотом в год, полную защиту - и я расскажу о будущем то, что никто кроме меня уверенно сказать не сможет, ибо я в их будущем был, а они - еще нет. Никто.
Ах да - еще не забыть выяснить судьбу других моих современников. Но, это стоит сделать уже после того, как я закреплюсь на верхах власти - а с моими знаниями нигде ниже я не осяду. Не запрут же меня в тесном подвале и не начнут выпытывать секреты. Хотели бы - не вывозили из тюрьмы. Здесь бы и 'прессовали'.
Нет, переезд - это хороший знак.
- Вы готовы, Илья Сергеевич? Нуте-с, славно, славно - Лавров придирчиво оглядел меня с ног до головы, будто я был женихом, а он - ну, скажем, заботливым дядюшкой, озабоченным моим семейным будущим. Пару раз ощутимо поморщился - ну, тут уж простите, я этот костюм не выбирал и не заказывал - вы сами и привезли-с, Владимир Николаевич. Получите, распишитесь, как говорят наши юго-западные братья 'Бачилы очи, шо купувалы - зараз йиште, хучь повылизайтэ'..
- Пойдемте, время не терпит, - Лавров очень негрубо, но профессионально цепко взял меня за локоть и буквально потащил за собой из камеры. Позади нас, едва мы вышли в коридор, пристроились двое сопровождающих, профессионально демонстрируя, что я им никоим образом не интересен, а вот зато трещинки в побелке на стенах и потолке - вещь, требующая полного внимания и концентрации.
Меня вывели из здания, спустя, как мне показалось, как минимум через полчаса петляний по коридорам и лестницам. Что мы подошли к выходу я понял, когда Лавров придержал меня, и посоветовал надеть пальто и шляпу - на улице был питерский январь, хуже которого может быть только питерский же ноябрь. У крыльца нас ждала закрытая и весьма тяжелая - видно, как просели рессоры - кибитка, в которую залез сам Лавров, а уж потом - впихнули и меня. Дверца за нами закрылась, и внутри стало темно. Лишь узенькие полоски света из смотровых щелей прорезали темноту.
Кибитка плавно тронулась. Легкий скрип колес и цокот лошадиных копыт, а также периодическое всхрапывание коней начали меня доставать уже через пару минут поездки. Чтобы хоть как-то развеять свой пессимизм, я решил вернуться к разговору с Лавровым.
- Так значит, нападение произошло именно так, как я описывал?
- В точности. Новейшие броненосцы и крейсер 'Диана', - подтвердил Лавров. - Весь Петербург взбудоражен. Внезапная атака на наш флот, да еще и эти агитационные листы начали появляться тотчас после известия о нападении. Как точно подгадали революционеры-то, - последнее слово он чуть ли не выплюнул. - Словно им недостаточно внешнего врага - решили страну изнутри раскачать...
- Власти они хотят, Владимир Николаевич, - открыл Америку для Лаврова я. - Падения действующего режима и замены его своим собственным.
- Ох, иуды, прости Господи. За такие мысли - на Сахалин-с, а то и на виселицу - проворчал Лавров.
- Да не в тюрьму их надо, не в тюрьму, - я в темноте пытался застегнуть ремень дедовских часов вокруг левого запястья. Это-то и при свете - не легкое занятие, а в кромешной темноте, да на ходу - вообще испытание на терпение.