— Смерть! Смерть! Смерть! — Скандировала толпа.
— Уведите его, мне нужно время на принятие решения. — Сообщил Понтий стоящему рядом центуриону.
Тот быстрым шагом подошел к Иисусу. Откинув плащ, скрывающий левую руку он протянул ее пленнику. Иисус обратил внимание, что рука была закована в латную броню не характерную для легионеров. Взглянув в глаза Центуриона он понял, что это ангел.
— Не спасай меня, они сами должны принять мой дар. Сами должны встать на праведный путь. Не вмешивайся. — Произнес Иисус. Он наивно полагал, что все ангелы разделяют единую точку зрения по вопросу Эдема, человечества и порядка.
Азазель наклонился, взял его крепко за плечи, рывком поставил на ноги и прошептал: — Я не стану тебя спасать, даже если ты будешь умолять меня. — Улыбка расплылась по его лицу.
Иисус был шокирован таким ответом. К нему пришло осознание глубины проблемы. Ангел, который его ненавидит, как такое возможно…
— Значит я обречен. — Смиренно произнес Иисус.
— Несомненно. — Согласился ангел.
Азазель увел его из зала суда под крики разгневанной толпы.
В темнице, куда бросили Иисуса ожидать своей участи, было холодно и сыро. Аскетическое убранство камеры усиливало чувство безысходности. Застеленный грубо обработанными досками пол угощал занозами при каждом не осторожном шаге, стены были настолько неровными и шершавыми что к ним было больно даже прикасаться, не говоря уже о том что бы облокотиться на них. Кровать отсутствовала вовсе, зато высоко под потолком имелось маленькое окошко, через которое проникал лунный свет, хоть как то разгоняя мрак камеры.
Тишина и обреченность угнетали Спасителя. Но не прошло и получаса, как в темном углу появился какой-то шорох.
— Тут кто-то есть? — Спросил Иисус спокойным голосом.
Во тьме появились два красных светящихся уголька. Приближаясь медленным шагом, из тени вынырнула фигура молодого, хорошо и дорого одетого мужчины. Его белые, шелковые одеяния были обрамлены золотой вышивкой. Сам он оказался весьма стройным и высоким. Светлые волосы красиво зачесаны назад, а в глазах танцевали странные красные огоньки. На его руках имелись золотые перстни, украшенные самоцветами. Благоухания дорогих масел окружали его своей аурой. Лицо гостя казалось молодым, даже каким-то женственным. Острый подбородок приподнят. Высокомерный взгляд, из под чуть опущенных, покрытых фиолетовой тушью век. Пухлые губы и розовый румянец на пергаментной коже щек. Небольшой, аккуратный нос чуть вздернут. Кончики ушей слегка заострены.
— Меня зовут Бальтазар. — начал надменным голосом незнакомец. — Я пришел поговорить с тобой, другого шанса полагаю не предвидится.
— Кто ты Бальтазар? О чем желаешь говорить?
— Ангел, просто ангел. Мне интересно, о чем ты сейчас думаешь, ведь это возможно твоя последняя ночь на земле.
— Я думаю, как спасти все эти души.
— Люцифер сплотил вокруг себя множество последователей. Они верны и преданы ему. Можно сказать, они его армия. Знаешь почему?
— Нет.
— По тому, что он позволяет им совращать людей, развлекаться и получать от этого удовольствие.
— Разрешая ангелам совращать людей, Люцифер совращает самих ангелов. Раз вкусив это они не станут прежними.
— Да, так и есть. Скоро Люцифер попытается захватить власть на вторых небесах. После этого он станет Богом… Единственным.
— Отец не позволит ему. — Голос Спасителя стал тише, растеряннее.
— Сомневаюсь. Создатель никогда лично не являлся в наши миры, да и общается с архангелами не слишком часто. Возможно он просто не может проникнуть в эти измерения, а значит остановить Люцифера навряд ли получится.
— Это безумие… Невозможно… — Иисус внимательно смотрел в танцующие угольки глаз манерного ангела.
— Мы не позволим тебе забрать контроль над Эдемом. — Улыбнулся Бальтазара.
— Ты тоже из числа его приспешников? — Удивился Иисус.
— Он дает нам больше, чем твой Отец. А когда вся власть будет в его руках, мы получим еще больше.
— И зачем ты мне все это сообщил?
— Я устал ждать. Люцифер слишком долго готовит переворот. А ты, умрешь уже скоро. После чего сможешь рассказать это своему отцу.
— Зачем тебе это? — Не понимая, произнес Спаситель.
— Я же говорю, я устал ждать. Пора устроить бойню и захватить второе небо. Я просто ускоряю ход событий. — Надменно усмехнулся Бальтазар и растворился в тени.
Принять решение оказалось не просто. Понтий понимал, что Иисус не просто человек и возможно он и вправду был тем за кого себя выдавал. Но он не мог пойти против воли народа и священников. Не мог по тому, что это наверняка привело бы к бунтам и Рим остался бы не доволен таким поворотом событий.