— Вам должны были позвонить, что я приду. Я Марк Реутов, очень приятно, — у него аж желваки на челюстях перекатились, так ему было «приятно».
В следующий миг он перехватил ладонь ошарашенного Кузьмича, крепко сжал, и лицо того снова исказилось от боли.
— Ты… вы… ты… — я первый раз видела, чтобы он так проседал в напоре.
— Где тут можно поговорить? — спросил Марк деловито.
Кузьмич неловко кивнул в сторону подсобки. Его лицо темнело прямо на глазах.
Марк пошёл первым, Кузьмич за ним. Даже не пригрозил мне кулачищем, как часто делал. Я молча проводила их взглядом.
Из отдела мотосервиса выглянул наш механик. Сегодня была смена Потапыча, парня немногим старше меня.
— Я всё правильно расслышал? — спросил он у меня. — Марк Реутов? Рэй?
— Рэй? — мне это прозвище ничего не говорило. Хотя сейчас я вспомнила, что на визитке было напечатано золотыми буквами: «Ray». Я подумала тогда, это что-то вроде логотипа.
— Ну тот чувак, который сорвал куш на итальянских нелегалках три года назад. Пришёл чёрной лошадкой и взял призовой фонд в несколько сотен килобаксов. Он же наш был, из России. Марк Реутов. Ты чего, об этом вся тусовка столько болтала!
Я смотрела на него в странном ступоре. Рэй, Рэй… ну да, что-то слышала. Но какой-то там мотогонщик в Италии, пусть и ухитрившийся взять приз — всё это было так далеко, что фактически прошло мимо меня.
— Так это правда он сейчас приходил?
— Вот его визитка, — я выцепила из кармана прямоугольный кусочек. Так и есть, Марк Реутов. В углу золотое «Ray». И мельче, белыми выпуклыми буквами, почти незаметно, по-русски: «Рэй».
Но я всё ещё не могла поверить. Нет, он правда круто гонял. И его мотик, «дукати» — итальянская марка. Но чтобы взять приз на гонках, пусть даже нелегальных?
А вот величина приза на меня почему-то не оказала особого впечатления. Слишком большие цифры сложно осознать реальными.
— Офигеть, — Потапыч всё восторгался. Вертел в руках визитку, чуть не облизывал её.
— Ой, да ещё чёрт надвое сказал, что это тот же самый, — у меня испортилось настроение, и я отобрала у него визитку. Засунула в задний карман.
Почему-то мне не хотелось, чтобы Марк и впрямь оказался бы тем парнем. Это делало его не просто красавчиком и бабником, но красавчиком и бабником с большими деньгами. Такие не катают по ночным трассам, не подвозят выгнанных из дома девушек, а плавают на яхтах, окружённые моделями.
Но зачем он к нам-то припёрся? Любопытство мучило, но я занялась рабочими делами. Вынырнула из них, когда дверь подсобки открылась.
Первым вышел Марк, Кузьмич следом. Ловко обогнул его, жестом попросил подождать, позвал меня и Потапыча. Марк шагнул навстречу, когда мы, недоумевая, собрались.
С кислым видом Кузьмич заявил:
— Рад представить вам нового управляющего салоном, Марка Реутова.
Новый… что?!
Я переглянулась с Потапычем, и, мне кажется, на наших лицах были чисто противоположные эмоции. У него — неверие, восторг и блаженство, у меня — ужас, паника и армагеддон.
Наш новый босс? Реально?!
Марк пожал Потапычу руку. Тот восторженно схватил её обеими руками, затряс и выдал:
— А вы тот самый Марк Реутов, который взял приз под Миланом три года назад?
Я молча сделала фейспалм. Марк расплылся в улыбке:
— Не знал, что об этом так широко известно. Приятно.
Потапыч ещё что-то нёс, от восторга захлёбываясь словами. Марк послушал-послушал, похлопал по плечу, а потом подошёл ко мне:
— Какая встреча. Не думал, что ты так здесь и работаешь, дочка Лесника.
— А я не думала, что ты сегодня сюда заявишься, — я сложила руки на груди. Прищурилась: — Ещё и в качестве нового управляющего? Это что же, ты теперь вместо Кузьмича будешь?
Он оглянулся на упомянутого Кузьмича.
— Не вместо, а вместе, — улыбнулся мне чуть свысока. — Кузьмин останется, просто будет выполнять мои приказы.
Останется так останется. Я мысленно пожала плечами. Больше занимало другое.
Итак, Зуб наконец нашёл управляющего. Вот это новости. Но, блин, почему Реутов! Это ж каждый божий день придётся видеть его наглую рожу.
Хотя мне понравилось, как он справился с Кузьмичом. Тот привык, что никто не смеет ему возразить, в последнее время вконец распоясался. Лишь бы Реутов не потребовал от меня дефиле в купальнике, когда Кузьмич поделится с ним своими ценными маркетинговыми мыслями. Потому что что-то мне подсказывает: ему бы идея понравилась.
Остаток дня Марк почти не высовывался из подсобки. Сидел, разбирался с бумагами, расспрашивал Кузьмича обо всём, загонял его к чертям, тот даже и думать забыл ко мне цепляться (обычно Кузьмич, если не спал, только этим и занимался).