«Вследствие этого потребность и пользование вещью утратили свою эгоистическую природу, а природа утратила свою голую полезность, так как польза стала человеческой пользой» («Экономическо-философские рукописи 1844 года», К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч. т. 42, с. 121).
Соответственно понятию производства двоякого рода социалистическое планирование должно охватывать обе стороны: производство и воспроизводство средств питания и производство и воспроизводство самой человеческой жизни. В интересах общества сознательных к природе и самим себе людей обе стороны могут быть только производством и воспроизводством в диалектическом единстве человека и природы.
Только лишь по «экономическим законам» и через «использование закона планомерного развития народного хозяйства» нельзя всесторонне планировать и безопасно осуществить производство и воспроизводство непосредственной жизни для человека и природы. Несмотря на весь грандиозный прогресс социалистического строительства — научные односторонности, влияние вульгарного материализма и метафизические перегибы также отчасти отбросили назад науку и исследование окружающей среды в Советском Союзе.
Биологические исследования тогдашнего Советского Союза внесли значительный вклад в экологичное сельское хозяйство. Ботаник И. В. Мичурин создал совершенно новые методы выращивания, из одних лишь которых возникло 300 новых, климатически адаптированных сортов плодов. Советские растениеводы установили, что и приобретённые свойства в определённом объёме могут передаваться по наследству. Но метафизическое противопоставление — или генетика, или передача по наследству — долгое время мешало дальнейшему прогрессу. Председатель Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина, Трофим Лысенко, который целиком отвергал генетику как «реакционную теорию», приобрёл решающее влияние. Критиков его учения, таких как всемирно признанный биолог Николай Вавилов, напротив, преследовали как мнимых противников советского государства. Характерно, что после XX съезда КПСС в 1956 г. Лысенко стал сельскохозяйственным советником Хрущёва.
Планирование и создание очень крупных электростанций и промышленных установок занимает много лет. Для этого нужны высококомплексные процессы планирования и огромные инвестиции, которые приносят доход только через многие годы. Такие крупные проекты несут в себе риски увеличения неравномерного развития страны. Кроме того, гигантские стройплощадки с десятками тысяч рабочих и инженеров требуют относительно большого бюрократического аппарата и облегчают саботаж.
Из-за этого в конце 1930-х возникла значительная критическая и самокритичная дискуссия о гигантомании. На XVIII съезде партии в 1939 г. В. М. Молотов, тогдашний председатель Совета народных комиссаров, т. е. глава правительства СССР, в ходе обсуждения третьей пятилетки изложил:
«План требует решительного отказа от гигантомании в строительстве, которая стала прямо болячкой некоторых хозяйственников, требует последовательного перехода к постройке средних и небольших предприятий во всех отраслях народного хозяйства, начиная с электростанций. Это необходимо в целях ускорения сроков строительства и ускорения ввода в действие новых производственных мощностей, а также в целях рассредоточения новых предприятий по основным экономическим районам страны. Тон в этом деле должно дать строительство небольших и средних электростанций» (XVIII съезд Всесоюзной коммунистической партии (б), 10—21 марта 1939 г., Стенографический отчёт, ОГИЗ, Государственное издательство политической литературы, 1939 г., сс. 302-303 — выделение автора).
Теоретической основой гигантомании являлось влияние мелкобуржуазно-идеалистического мировоззрения. Троцкий был одним из прародителей теорий «корректуры» природы и неограниченной возможности преобразования законов природы:
«…Человечество будет ‹…› привыкать смотреть на мир, как на покорную глину для лепки всё более совершенных жизненных форм. ‹…› Человек займётся перерегистрацией гор и рек и вообще будет серьёзно, и не раз, исправлять природу» (Л. Д. Троцкий, «Литература и революция», М., Главполитпросвет, издательство «Красная новь», 1923 г.).
Дискуссия о гигантомании поневоле была прервана. Подготовка страны к борьбе с гитлеровским фашизмом потребовала концентрации всех сил. Только существенным умножением производства энергии и промышленной продукции можно было защитить социализм. Это потребовало резких мер и гигантского напряжения всех сил; советские рабочие и крестьяне осуществили это, чтобы победить фашистов.