Он налил в бокал виски и выпил.
– Говорят, что к алкоголю привыкают, – продолжал Ралф. – Никак не привыкну, всегда после выпивки чувствую себя плохо… Надеюсь, ты пришел уже в себя?
– Как будто, – нерешительно ответил Фэди.
– Очень рад. Нам предстоит решить серьезное дело. Если не возражаешь, приступим прямо к делу.
– Пожалуйста.
Ралф уселся в кресло, взял в руку бокал и, глядя на него, сказал:
– Нам нужно уточнить некоторые обстоятельства. Теперь уже очевидно, что обнаружение подземных стартовых площадок с помощью управляемого луча – фантастическая, неосуществимая идея. Ты никому не говорил об этом выводе?
«Сказать о чистильщике?» – подумал Фэди. – Но если он подослан ими, они и сами должны знать».
– Никому, – решительно сказал он.
– Это очень важно, – вмешался в разговор Паппас. – Это, пожалуй, главное. Мы должны быть уверены в том, что никто не знает о провале ваших работ. Так?
– Так, – подтвердил Фэди и сам удивился, с какой легкостью говорит неправду, ибо не привык лгать.
– Тогда приступим к делу, – сказал Ралф. – Я обдумал вместе с господином Паппасом положение, и вот к какому выводу мы пришли. Первое. Тебе не стоит жить в меблированных комнатах. Ты можешь поселиться здесь.
Он помедлил немного, словно желая проверить, как отнесется Фэди к этому предложению, но тот молчал.
– В пяти комнатах на первом этаже разместят лабораторию, туда перевезут оборудование, и ты сможешь продолжать свои опыты над кошками, – он иронически улыбнулся. – Мы еще как-нибудь поговорим об этом. У тебя нет счета в банке?
Фэди развел руками:
– Откуда?
– Я так и думал. В банке «Тэрстон – сын – и дядя» будет открыт счет на твое имя.
Фэди ничего не понимал.
– Не удивляйся, – улыбнувшись, сказал Ралф, – тебе это не снится.
– Коль скоро мы дошли до денег, – вмешался в разговор Паппас, – требуется полная ясность и точный счет.
– Да, да, это по вашей части, – сказал Ралф.
– Вы получали, насколько мне известно, – продолжал Паппас, – пятьсот бульгенов в месяц. Эта сумма сохраняется. В год, таким образом, получится – пятьсот на двенадцать – шесть тысяч. Контракт заключается на три года. Шесть тысяч на три – будет восемнадцать тысяч. Эта сумма и вносится па ваш текущий счет. Это ваши деньги. Вы можете их израсходовать сразу, а можете растянуть удовольствие на несколько лет. Дело ваше. Мы не призываем вас к благоразумию, ибо не знаем га вами греха расточительства. Но нам хотелось бы, чтобы в изъятии средств из банка не было, так сказать, цикличности получения заработка. Желательно создать впечатление, что зарплату вы получаете своим чередом, а из банка берете деньги на непредвиденные расходы.
– Один раз взял, три месяца пропустил. И так далее, – заметил Ралф.
– Совершенно верно, – подтвердил Паппас. – Именно это я имел в виду. Думаю, что нам не трудно будет об этом договориться. Так, господин Роланд?
– Та-ак, – неуверенно ответил Фэди. – Но я не понимаю…
– Ты все поймешь… – сказал Ралф.
– Простите, – перебил его Паппас. – Точнее будет сказать: все, что следует знать. В нашем деле, – на его каменном лице появилось нечто вроде улыбки, – бывают вещи, о которых лучше не знать.
– Я понимаю, – сказал Фэди.
– Вот и хорошо. – Ралф отпил глоток виски. – Но в нашем мире, дружище, ничто, тем более деньги, без труда к усилий не дается. И ты, надеюсь, понимаешь, что не можешь служить исключением.
«Вот оно начинается, – подумал Фэди. – Какую же мерзость я должен совершить, чтобы получить возможность три года безбедно жить и продолжать свою работу?»
– Вся документация изъята из лаборатории. Если у тебя есть личные записи – ты их тоже должен передать нам. Все – до последнего листка.
– У меня ничего нет, – отрезал Фэди.
– Мы верим вам, – сказал Паппас. – И все же нам пришлось проверить.
– Пожалуйста, проверяйте, – вспылил Фэди.
– Напрасно вы обижаетесь, – сказал Паппас. – У нас никому не верят на слово. Поэтому нам пришлось оставить стражей в вашей комнате. Продолжайте, – предложил он Ралфу.
– Ты никому не должен говорить, что работа закончилась впустую. Наоборот, очень желательно создать впечатление, что работа вскоре будет успешно завершена. Мы поможем тебе. В газетах появится туманное сообщение об этом. Тебе придется встретиться с репортерами и не очень настойчиво опровергать написанное.
– Мы вас проинструктируем особо, – заметил Паппас. – Надеюсь, и это условие вы сможете соблюсти без особого труда?
– Но я не понимаю зачем? – Фэди все больше удивлялся.
– В свое время ты узнаешь, – ответил Ралф. – А сейчас, мне думается, будет лучше и для тебя, и для нас, если ты доверишься нам.
– Кому «нам?» – спросил Фэди.
Ралф вопросительно взглянул на Паппаса.
– Вы вправе задать этот вопрос и получить на него ответ, – сказал Паппас. – Чем занимаюсь я, вы знаете. Так?
– Да.
– Господин Дрессер занят тем же. В его ведении – вопросы науки и техники. Только глупцы думают, что нынешняя разведка состоит из сыщиков, подобных Шерлоку Холмсу. Там есть работа и для ученых. Кстати, господин Дрессер помогает нам не только своими знаниями. Он в определенной мере взял на себя финансирование этой операции. – Паппас закурил. – Нам думается, что это дает ему известные права на результаты исследований, которые вы будете здесь вести. Нас это не интересует. Но господин Дрессер – ученый. И как я уже говорил, он затратит определенные средства. Ему не безразлично, во что он вкладывает деньги. Вас это, надеюсь, не огорчит? Господин Дрессер для вас столько сделал! Положение ваше было не блестящим, и вы ему, прямо скажу, многим обязаны.
«Почему мне не согласиться? – подумал Фэди. – Чтобы я теперь делал, если бы не это странное предложение?»
– Значит, будем считать вопрос решенным? – прервал его размышления Паппас.
– Да, – нерешительно ответил Фэди.
– Ну вот и прекрасно. – Паппас встал из кресла. – Остается еще один вопрос.
Фэди насторожился. Все это время его мысли были заняты разговором с Паппасом и Дрессером, но подсознательно он ни на секунду не забывал, что в этом доме, внизу, Эзра. «Сейчас – о ней», – подумал он, и сердце его замерло.
– В этом доме, – продолжал Паппас, – живет Эзра Зимбал. Она входит в число лиц, несущих здесь определенные обязанности… Еще будет приходить экономка. И шофер. Охрана дежурит круглосуточно. Вы можете, разумеется, чувствовать себя свободно – охрана нужна, чтобы никто из посторонних не проник сюда. Вас будут сопровождать при выезде или выходе с территории особняка. Вот как будто и все.
Когда они спускались по лестнице, Паппас прошел вперед. Ралф по-дружески положил руку на плечо Фэди и, улыбаясь, сказал:
– Я вижу, тебе приглянулась Эзра. Смотри, осторожно! Это – крепкий орешек.
Фэди покраснел и опустил глаза.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Питер Каули страдал бессонницей. И мы, таким образом, не нарушим его покоя, если заглянем к нему, чтобы узнать, кто же он в действительности: простой человек, какими являются чистильщики обуви в этом мире, или шпион, подосланный к главному герою книги?
Сначала хочется сказать несколько слов о профессии Питера Каули. Уход за обувью (мы пользуемся терминологией журнала «Работы на дому») далеко не самое приятное из занятий человека. Однако носить нечищенную обувь не только не принято, но и неприятно. Воздадим же должное Питеру Каули, для которого его профессия началась по нужде, а стала призванием. Это относится ко всем профессиям, если их выполняют трудолюбивые, горячие, увлекающиеся люди.