— Случайная догадка. — Он показал на что-то позади меня. — Обернись.
Что я и сделала. И я не смогла поверить своим глазам. На пляже, под лучами идеального калифорнийского заката, подернутого редким туманом, сидели три моих самых любимых подруги. Эмма, Тесса и Сейди; все в джинсах и кофтах на спальных мешках, завернувшись в одеяло. Рядом с ними потрескивал и искрился небольшой костер на фоне оранжево-розового неба. Слезы навернулись у меня на глазах, когда я увидела их всех вместе. Я взглянула на Патрика.
Что все это значит?
Он усмехнулся.
Это праздник. В твою честь.
Я потеряла дар речи. Я понятия не имела, что сказать или как начать благодарить его. Я даже попыталась открыть рот, но слова все не шли.
Он приложил палец к губам.
— Они ждут тебя. Сегодняшний вечер, моя дорогая, твой. Наслаждайся.
После, прежде чем я поняла что происходит, Патрик склонился ближе. Медленно, нежно, он коснулся губами моей щеки. Мои глаза закрылись и, на долю секунды, я могла поклясться, что ощутила легчайший трепет в груди…, словно маленькая нежная бабочка билась там, где некогда билось мое сердце. Не смотря на то, что это было невозможно.
Вау.
Когда я открыла глаза пару секунд спустя, Патрик уже ушел. Растворился в вечернем воздухе, словно его тут и не было вовсе. Черт, мне, правда, нужно узнать, как это делается.
Я начала медленно пробираться по песку к своим подругам. Мне так сильно хотелось подбежать к ним. Обнять их. И в обнимку смотреть, как солнце скрывается за волнами.
Когда я подошла поближе, раздались их голоса, громкие и чистые. Они говорили обо мне.
— До сих пор не могу поверить, что ее больше нет, — произнесла Тесса. Она крепко обхватила колени руками и уютно устроилась на своей голубой флисовой тостовке. — Это кажется таким нереальным.
Сейди кивнула.
— Не уверена, что вообще смогу поверить в это. — На мгновение она бросила взгляд на океан, а потом закрыла лицо руками. — Я так сильно по ней скучаю.
Ребята, я здесь. Я здесь.
— Я даже смотреть на него не могу, — сказала Эмма. — Каждый раз, как прохожу мимо него в коридоре… — Она покачала головой. — Это каким же парнем надо быть, чтобы не прийти на похороны собственной девушки?
Я сделала шаг назад. Значит, они не заметили, как он ошивался у самого входа. Полагаю, никто не заметил.
Тесса стиснула зубы.
— Каков придурок.
— Кто что принес? — перебила Сейди, за ее спиной пылал костер.
Эмма достала из сумки футболку. Темно-синюю с длинными рукавами, на вороте спереди небольшой разрыв. Она принадлежала Джейкобу. Он оставил ее у меня дома как-то, а я «забыла» вернуть ее ему, к тому же, она была теплая и пахла им. Я засыпала рядом с ней бессчётное количество ночей. Нужно было выбросить ее, когда у меня был шанс.
— Идеально, — произнесла Сейди. — Тесси?
Тесса подскочила, ее рыжие волосы взметнулись, когда она потянулась к заднему карману джинсов. Она достала фото. Я подошла поближе, чтобы получше разглядеть. Это было фото, что я хранила в своем шкафчике в школе, на нем были сняты я и Джейкоб в день осеннего карнавала. Его сделали, когда мы забрались на самую высшую точку Твистера, американских горок, за секунду до спуска. На фото у меня закрыты глаза и я кричу, смеясь. Он целует меня в щеку. На сегодняшний день это была моя любимая фотография. Могу поспорить, скоро у его новой подружки в шкафчике появиться точно такая же.
— Теперь я, — сказала Сейди. Она наклонилась к Эмме и выхватила у нее свой тотализатор фирмы L.L. Bean со своими инициалами на панели: СТР — Сейди Тейлор Руссо.
Звезда, с самого рождения.
Сейди сунула в него руку и вытащила коробку, которую я тут же узнала, потому что она была моя. Это была старая коробка из-под сигар, потертая по краям и покрытая наклейками с цветами, которые я клеила на протяжении нескольких лет. Она подняла крышку и вынула красный кожаный дневник, перевязанный черной кружевной лентой.
БО. ЖЕ. МОЙ.
Я, совершенно подавленная, плюхнулась на песок рядом со своими подругами.
— Серьезно, девочки? Вы в самом деле сделали это для меня?
Это был дневник, который я вела с тех самых пор, как начала встречаться с Джейкобом. Он был полон дрянных стихов и глупых любовных писем, которые я так и не осмелилась отправить ему, не то чтобы они предназначились совсем уж ему, скорее больше мне самой.
И потому что тогда он еще не был ярким доказательством Ужасного Придурка.
Я простонала и покрылась всеми невообразимыми оттенками красного. Не хочу никогда больше видеть этот глупый дневник.