Три часа с глухим грохотом почти семь миллионов тонн воды гигантским водопадом низвергались из озера. Расход воды достигал пяти тысяч кубометров в секунду! Поток вырвался в долину Исфайрама, по которой шел весенний паводок, и вместе с ним выплеснулся на ферганские поля, затопляя их липкой, вязкой грязью, снося столбы, мосты, размывая дороги.
Нынешний сель значительно меньше, хотя и на этот раз, судя по всему, расход достигал нескольких сотен кубометров в секунду, причем не воды, а грязи и камня, масса которых вдвое тяжелее, поэтому столь велика разрушительная сила потока. И хотя существуют различные инженерные способы защиты от селей — дамбы, плотины, селеуловители, настоящая борьба с этим грозным стихийным явлением только начинается.
Составлены каталог селеопасных рек, методические указания и рекомендации по борьбе с селями. Создан полигон по искусственному воспроизведению селей, где испытывается противоселевая техника, селеметрическая аппаратура.
Что можно противопоставить стихийному явлению, чья мощность измеряется сотнями тысяч и даже миллионами лошадиных сил? Если селевой поток невелик, его можно перехватить и отвести в сторону по бетонному руслу. Таких русл в Таджикистане уже немало. Специальные гребневые плотины задерживают наиболее крупные каменные глыбы. Ежегодно на противоселевые сооружения в республике расходуются десятки миллионов рублей. Помогает и террасирование горных склонов.
В борьбе с селями хорошо помогает фитомелиорация — восстановление на обнаженных склонах луговой, кустарниковой и древесной растительности.
Есть и принципиально иной подход. Зачем сдерживать, останавливать сель? Не лучше ли устранить саму его причину — спустить селеопасные озера?! И казахские селевики уже приступили к спуску некоторых озер, прорезая их плотины взрывами или стальными ножами бульдозеров.
В борьбе с селями используются новейшие достижения науки и техники. Методами сейсмической, гравитационной, магнитной и электрической разведок специалисты обследуют морены наиболее опасных ледников: нет ли внутри пустот, слабых участков, не грозят ли они прорывом в случае образования здесь озер? Изучаются и естественные плотины некоторых озер. Аэро- и космические снимки дают достаточно подробные сведения о тех горных водоемах, до которых невозможно добраться даже с помощью вертолета.
Все это так. А нам все же приходится сейчас сидеть у берега мучного, бурного Исфайрама, который до сих пор никак не придет в себя после селя, и ждать помощи. Почему так случилось? Да потому, что при всех достижениях наука еще не может предсказывать возникновение и прорыв завалов вроде тегермачского…
Впрочем, о чем разговор? Ты же географ, исследователь, которому удалось лицом к лицу столкнуться с редким и грозным явлением природы. Так смотри, наблюдай, записывай, запоминай и будь счастлив, что тебе так здорово повезло! Жаль только, что кончается фотопленка.
Родника поблизости не оказалось, а по реке после селя неслась такая багрово-бурая вода, что приходилось подолгу отстаивать ее, прежде чем ставить на огонь. Кусок жесткой лепешки, кружка обжигающего чая — о чем еще и мечтать в наших условиях?..
Палатки, в которых мы жили, стояли на коротком, трехсотметровом отрезке асфальта, оставшемся от шоссе. Ниже дорогу на большом протяжении срезал сель, река мчалась вплотную к желтовато-сиреневым отвесным скалам. А выше полотно было частично покрыто образовавшимся водохранилищем.
Да, именно горным дорогам больше всего достается от селей. Селевой поток уничтожает сотни метров, а то и километры полотна. Он не засыпает его, как обвал или лавина, — шоссе можно тогда расчистить, — а сносит полностью, дороги как не было… Да, природа — это не только реки, леса и поля, не только чистый воздух и тишина, но и такая вот слепая, обладающая огромной разрушительной силой стихия. Все это приходило в голову в долгие часы ожидания. И вот…