Естественно, что наиболее авторитетным является предание, хранимое церквами апостольскими, в частности церковью перваго апостола Петра, тем более, что именно представители каѳедры Петра рано выделились среди прочих иерархов своею верностью самому принципу предания. Обязательно ли мнение данной церкви? Поскольку она есть истинная церковь, она ошибаться не может, и мнения ея обладают обязательной силой только в пределах Писания и Предания. Но, как зем ное и человеческое учреждение, она может и непра вильно понять или истолковать хранимое ею же наследие.
и в этом случае мнение ея обязательной силой обладать не может. Где же тогда искать истины? В других, более авторитетных, в апостольских церквах. Но ведь и по отношению к ним может быть поставлен тот же самый вопрос: наиболее авторитетная в общем церковь в данном случае может высказать
мнение, менее истинное, чем мнение наименее авторитетной или даже, чем мнение отдельнаго христианина.
В истинной, невидимой церкви сомнений и нарушения единства учения нет, и, когда в земной видимой церкви бушуют догматические споры, истинная не теряет своего блаженнаго покоя в обладании полнотой Истины. А она, эта невидимая церковь, как то суще ствует и здесь на земле в единении с Духом Истины. Можно, оставаясь на такой точке зрения, от рицать всякую возможность определить учение истинной церкви на земле, по крайней мере, определить его по внешним признакам. Но тогда следует признать, что единство в истине на земле вообще неосуществимо и что нет земного воплощения единой церкви. Напро тив, допустив существование единой воплощенной церкви, как внешне очерченнаго учреждения, надо допустить и существование непогрешимой инстанции, определяющей истинную веру.
Уже ранняя церковь выдвинула два решения занимающей нас проблемы, оставшияся типичными для всего дальнейшаго развития христианства: соборно-епископальное и папское. В случае разногласия, говорит нам соборно-епископальная теория, истину надо искать в согласном мнении всех епископов или вселен скаго собора, и гарантией этого мнения является помощь Духа Святаго, даруемая преемственно связанному с апостолами собранию. Но наитие Духа не выражается во вне и человеческими чувствами неопределимо; факти чески же оно не приводит к единогласию, а иногда гарантирует мнение даже не большей, а только наиболее „здоровой" части епископства или собора. Поэтому для признающаго во вселенском соборе верховную учительскую инстанцию церкви не остается иного выхода, как определять истинность учения по случайному и человеческому признаку и ставить его в зависимость от
результатов голосования собора или подсчета мнений высказавшихся церквей. К тому же, мнение всего епископата проявляется лишь в редких случаях, а вселенские соборы, по самому существу своему, не могут быть признанными постоянным органом церкви.
Папская теория выдвинула, как высшую инстанцию в делах веры, каѳедру св. Петра, т. е. фактически— решение папы. Папская идея развилась постепенно. Еще Григорий Великий (590–604 г.) указывал на свое верховенство лишь в случае разногласий, в обычное время признавая свое равенство с другими епископами. Но уже для Николая I (858–867) слова папы—„слова Божия", а папство — краеугольный камень христианскаго мира и единой истины. С самаго начала, если можно так выразиться, сознательной жизни римской церкви, для католичества не существует сомнения в безусловной непогрешимости каѳедры Петра в делах веры. Ре шение Рима кончает дело: „Roma locuta est — causa finita". A потому все решения Рима и выражающаго его мнение папства безусловно обязательны. Эти решения, как единственное истинное и подлинное выражение учении вселенской церкви,'выше решений соборов. Еще при Льве I (440–461) и Целестине I (422–432) идея преимущества в смысле каѳоличности римскаго мнения перед мнением даже вселенскаго собора сказывается в папских заявлениях и папской политике. Заключительныя постановления Тридентскаго собора, утверждающая его решения булла Пия IV (26 I 1564 г.) и, наконец, Ватиканский собор возвели на степень догмата учение о безусловной непогрешимости решений римской церкви, т. е. папы в делах веры.