В первую минуту ему показалось, что сон продолжается. Он лежал в темноте. Повернув голову и оглядевшись, Джек увидел, что Маэда сидит в кресле, скрестив ноги по-турецки, сложив на них руки и запрокинув лицо к потолку. Джек поднялся и подошел к креслу. Маэда не шелохнулся, глядя куда-то вверх. Приглядевшись, Джек увидел, что он спит с открытыми глазами. Еще Джек заметил, привыкнув к темноте, что волнистые пряди на висках Маэды словно присыпаны пудрой. "Не удивительно, учитывая, сколько он пережил", - подумал Джек и осторожно потрогал седину пальцем.
- Зачем встал? Спи дальше, - Маэда моргнул, и его взгляд стал осмысленным.
- Что это? - Джек продолжал поглаживать пальцем его волосы.
- Пыль, - насмешливо ответил Маэда, - Она здесь всюду. У многих начинается кашель, который заканчивается очень плохо. И еще здесь бродит призрак рудничной лихорадки. Скверная болезнь, мучительная, практически не поддается лечению. Три месяца назад на руднике "Бархатная шахта" к югу отсюда вспыхнула эпидемия на нижних уровнях. Руководство, не долго думая, затопило все нижние уровни вместе с заключенными и охраной. Рудник законсервировали, но болезнь все равно поднялась наверх, и время от времени проявляется то здесь, то там. По ту сторону горы, через подземный переход от нас находится женское отделение. Подозреваю, что там скоро начнется вспышка. Здесь в самом низу тоже не спокойно. Я все время твержу хозяину о профилактике, но ему проще будет затопить шахты, чем пытаться предупредить болезнь.
- Для чего ты мне рассказываешь страшилки среди ночи? - спросил Джек.
- Мы завтра с тобой туда пойдем, в женское отделение, - невозмутимо объяснил Маэда, - Там есть человек, который может достать любые чертежи рудника.
Ранним утром Джека разбудил шум. В жилище Маэды заявился сам хозяин. Открыв глаза, Джек увидел его возле двери. Низенький толстяк с тремя подбородками и необъятным животом, одетый в синтетический балахон с серо-зелеными разводами вместо узоров, был живым воплощением рабовладельца, о которых пишут в книгах и снимают фильмы. Скрестив на груди руки, слишком короткие, чтобы обхватить такую тушу, Аристотель Панайотис исподлобья взирал на обстановку комнаты, лежащего на кровати Джека и Колдуна, сидящего в кресле. Четверо рослых надсмотрщиков стояли за его спиной.
- Вот этот, значит? - голос у хозяина был тусклый, дребезжащий, какой-то несолидный для такой обширной внешности.
Маэда кивнул. Под недовольным взглядом хозяина он поднялся с кресла, но сделал это медленно, словно бы нехотя.
- Встань, - проскрипел Панайотис, пронзительно глядя на Джека мелкими поросячьими глазками.
- Он пока не может вставать, - заметил Маэда тоном, каким обычно говорят врачи о пациентах.
- Встать, - хрюкнул хозяин, и Джек поднялся, заворачиваясь в одеяло.
- А он выглядит крепким, - хозяин протянул руку и резким движением сдернул с Джека одеяло, - И ты хочешь, чтобы я такого дюжего бычка освободил от работы в забое?
- Да, - пожал плечами Маэда, - Мне нужен сильный раб для поднятия тяжестей. Сам я абсолютно неспортивен, и он мне очень пригодится. Это ведь такая малость.
- Ты, что давишь на меня? - скривился Панайотис, и его брови угрожающе сошлись в одну линию, - А ты не обнаглел, Колдун?
- Нет, что вы, я прошу со всем смирением, - возразил Маэда, вытягиваясь в струнку.
В его голосе, правда, не было заметно никакого смирения, и хозяин, кажется, уловил это.
- Вот и проси, как следует, - вкрадчиво протянул он, и глаза его жестко сверкнули, - Пусть все посмотрят, как это надо делать.
Было очевидно, что сейчас произойдет что-то неприятное. На лицах охранников появились ехидные улыбочки. Но Маэда и бровью не повел. Без каких-либо видимых усилий над собой он опустился перед толстяком на колени, взял его руку и поднес к губам.
- Пожалуйста, хозяин, я очень вас прошу, - сказал он ровным голосом, глядя снизу вверх прямо в глаза Панайотису.
На лице хозяина расплылась довольная улыбка. Унижение человека, обладающего такой силой, какой был наделен Маэда, доставляло ему садистскую радость.
- Все видели, как нужно вести себя? - толстая ладонь легла на волнистые волосы телепата, пальцы сжали его голову жестом собственника, - Запомните. Ладно, Сато, бери этого зека, теперь он твой.
Хозяин громко зевнул, дрогнув всеми тремя подбородками, и махнул своей свите, чтоб шла на выход. Дверь за ними всеми закрылась, Маэда плюхнулся обратно в свое кресло, закинув ноги на подлокотник.
- Две минуты позора, и я получил все, что хотел, - с грустным удовлетворением пожав плечами, заметил он.