Птица сидела на кусте у беседки и беззаботно чистила крылышки. Затаив дыхание, Катя подняла сачок и, крепко держа его обеими руками, стала подкрадываться.
А за этим самым кустом на зелёной скамейке сидели нянька с ребёнком и Надежда Петровна.
На коленях у Надежды Петровны была большая бутылка с черепом и костями, с этикеткой «Крысиный яд». Этой покупкой она закончила свой список и решила немного отдохнуть, тем более, что после всех событий нервы её сильно сдали.
Надежда Петровна уже три раза успела выложить няньке свою горестную историю. Но никакого сочувствия не вызвала: наоборот, услышав о крокодиле, та окончательно обиделась.
Она обматывала верёвкой сапог, от которого во время беготни отвалилась подмётка, отмахивалась от Надежды Петровны и ворчала:
— Ладно, не обманете. Знаем мы ваших крокодилов. Думают, если деревенская, так…
— Не гуди, — буркнула Надежда Петровна, не слушая няньку. — Сначала капуста…
Она загнула первый палец. Нянька недоверчиво хмыкнула.
— Потом кролик…
С мстительной улыбкой Надежда Петровна загнула второй палец. Нянька молча колотила камнем по подмётке, чтобы показать, что её больше не проведёшь никакими кроликами.
— И крокодил! — закончила, загнув третий палец, Надежда Петровна.
— Ну и врут! — с негодованием вскричала нянька.
В эту минуту Катя подкралась совсем близко. Скворец не улетал. Она встала на цыпочки, подняла сачок, и…
— И всё на мою голову! — сказала Надежда Петровна. Тут над её головой вспорхнул скворец, а на её голову с размаху опустился сачок!
Нянька вскочила и увидела ту самую девчонку, обманщицу и врунью.
Вне себя, она схватила ребёнка вниз головой.
Надежда Петровна, всегда ожидавшая новых козней от своих врагов, храбро рванулась вперёд. Сачок вылетел из Катиных рук. Катя узнала яркую кофту Надежды Петровны.
Она пролепетала:
— Извините… — и бросилась бежать так быстро, как только могла.
Надежда Петровна стремительно обернулась и сквозь жёлтую сетку сачка увидела убегавшую Катю. Ей стало ясно: козни продолжаются.
Крысиный яд валялся на песке…
27
Катя шла, опустив голову, плакала, и на дорожке за нею оставались капли, как после дождя. Так она медленно подошла к дому. А поднимаясь по ступенькам, то задерживала шаг, то бежала, то надеялась, что все звери вдруг нашлись и ждут ее дома, то боялась узнать, что их по-прежнему нету.
Дома был один крокодил.
Катя поглядела на него и отвернулась. Бабушка старалась не смотреть на Катю: ее сердце не выдерживало.
Катя забилась в угол дивана и с ужасом стала ждать звонка. И звонок раздался — длинный, громкий, пронзительный.
У Кати не хватило духа идти открывать.
Пошла бабушка.
В комнату ворвались Милка и мальчик с макаронами. От быстрого бега Милка вся взмокла, а мальчик с макаронами высох после купанья.
Они притащили черепаху!
Катя засмеялась от радости. Ей даже показалось на минуту, что дела уж не так плохи. Но только на минуту. Ведь ни кроликов, ни скворца не было!
— Главное — крокодил! — сказал папа, успокаивая. — Кроликов и скворцов всегда можно достать.
— Ну да! — мрачно отозвался мальчик с макаронами.
— А мы сейчас позвоним в зоомагазин и выясним, есть ли там кролики.
— Нету, — сказал мальчик с макаронами.
— Это мы еще посмотрим… — усмехнулся папа и снял телефонную трубку.
Нагулявшийся кот лениво заглянул в окно с карниза. И вдруг он пригнулся, хищно повел усами, огромным прыжком перелетел через комнату мимо папы, чуть не сбив его с ног, и кинулся в шкаф.
Папа вздрогнул:
— Опять!..
Кот исчез в шкафу.
Там послышался шум и возня. Дверца распахнулась. Из шкафа вылетел белый клубок, прокатился по полу и распался на кота и кролика.
— Ах! — крикнула Катя, поймала и прижала к себе кролика.
Но тут же испугалась, что затискает, и посадила кролика в клетку.
— Вот тебе здравствуйте! — просияла бабушка — Это, наверно, и есть мой кролик!
— Нет уж, извините! — сказал папа, которому еще кое-что стало ясно — Это мой кролик!
Но чей бы он ни был, его уже давно пора было кормить. Катя насыпала овсянки, а бабушка принесла из кухни капустный лист.
Милка и мальчик с макаронами, сидевшие перед ящиком с крокодилом, перешли к кролику и присели перед ним.
Мальчик угостил кролика макарониной из своего кулька.
— Вот и хорошо! — бодро сказал папа. — Теперь не надо покупать двух кроликов. Достаточно будет одного.