— Как из пушки! — весело крикнул он. Посмотрел на мокрого Мишу, на растерянную Лиду, на девчонку с огромной галошей и добавил: — Полный порядок!
Наконец-то Алиса увидела настоящего Черномора! На чёрном его лице сверкали глаза и зубы.
— Черномор дурацкий! — завизжала она и вцепилась в тритонщика. — А тебе бы понравилось, если бы тебя превратили в галошу?
Она колотила обалдевшего Черномора галошей и тыкала её ему в нос.
— Сейчас же преврати обратно, а то перевернёшься!
Миша вяло смотрел на всё это. Лида захохотала, как сумасшедшая.
— Уберите эту психованную! — отбивался тритонщик.
Лида схватила Алису на руки.
— Это не тот Черномор, это другой Черномор, — сказала она.
Алиса вздохнула и прижала к себе галошу.
— Где тритон? — угрюмо спросил Миша.
Тритонщик будто ждал этого вопроса.
— Полный порядок. Был в Малиновке. Восемь штук.
— Тритонов? — обрадовалась Лида.
— Полканов.
— Собак?!
— Пеликанов. Берёте?
Коробкин сел на ведро и заплакал. За ним заплакала Алиса. Тритонщик снял кепку и мял её в руках. Он смущённо сказал:
— Брось ты, не расстраивайся. Я тебе честно говорю: я этих тритонов в жизни не видел, не знаю, какие они бывают. Бегал, как собака… не евши. Показали бы хоть одного, а?
Лида посмотрела на Мишу, на тритонщика…
— Знаешь что, мальчик, ты иди, — сказала она тритонщику.
— Уходи! — сказала Алиса..
Тритонщик подобрал с земли удочку и на прощание сказал:
— Если кому надо — кролика или что, я тут всегда около магазина. Ты меня знаешь, я — как из пушки!
И продавец тритонов покинул покупателей.
Миша ещё всхлипывал. Лида тронула его за плечо.
— Иди и ты домой, Миш… Я сама пойду в школу. И к Алексею Ивановичу пойду. На совете скажу: ты ни в чём не виноват. Это всё я…
Миша встал.
— Шляпа ещё тут… — начал он, чихнул, махнул рукой и ушёл.
Лида вытащила из ведра соломенную шляпу, озадаченно повертела и бросила обратно. Подняла ведро и взяла Алису за руку.
— Ну, пойдём, — грустно сказала она.
19. ОНО — ТРИТОН
Женька чуть не рычал от злости. Мало того, что ему попало от врагов, мало того, что все это видели, — надо было ещё, чтобы какая-то старушка помогла ему выпутаться из верёвок и банок, да ещё погладила по голове, да ещё сказала:
— Обидели бедного ребёнка!
Этого Женька уже перенести не мог. Он вырвался из старушкиных рук и понёсся домой.
Там он собрал всё оружие, какое было в доме. Даже заострил деревянный кинжал, который немного притупился.
И не знал бедный Женька, что пока он здесь вооружался, Сергей Васильевич с тритоном был уже далеко…
Когда Женька выбежал на улицу, у него был такой вид, что враги от одного взгляда на него должны были задрожать от страха. За спиной висел лук. Из карманов торчали пистолеты: один с пистонами, другой с пробкой на шнурке. За поясом — деревянный кинжал, а сбоку — меч. С плеча свисал автомат. Теперь Женька готов был сразиться не с двумя, а хоть с двадцатью двумя близнецами!
И вдруг он застопорил на всём ходу: по другой стороне улицы, понурив голову, плелась его сестра Лида, а с ней какая-то девчонка, которая прижимала к себе огромную галошу!
«Стоп! — сказал себе Женька. — Тут дело не простое. Старик тогда шёл домой в одной галоше. И они идут с одной галошей. Значит, что? Значит то, что они нашли его другую галошу и идут к нему отдавать! То, что мне надо!»
И покатил за девочками на некотором расстоянии.
«Так и есть, повернули на улицу, где живёт старик».
Но Женька ошибся. Лида шла вовсе не к старику. Она шла и думала о том, как она сейчас скажет Алексею
Ивановичу, что обманула его, что тритона не будет и телеграмма её получается фальшивая…
Они шли по Минеральной улице и подходили как раз к тому балкону, с которого упало таинственное существо. И вдруг — что такое? — повернули к двери под балконом.
— Лидка! — заорал он. — Ты не туда!
Лида обернулась.
— Старик же не тут живёт. Я знаю, где!
— Какой старик? — устало спросила Лида.
— Ну, галоша у кого! Кому с этого балкона в бидон прыгнуло такое с хвостом.
— Что прыгнуло? — крикнула Лида.
И Женька подкатил к ним и рассказал всё, что он знал и видел.
Таисия Петровна отдыхала на бульварчике напротив своего дома. Шарик, вымытый и расчёсанный, сидел перед ней и, склонив голову набок, слушал, что она ему говорила:
— Ты ещё лучше того, с лапками. Для тебя не надо ловить мух и держать тебя в супнице.
Шарик смотрел прямо ей в рот и вилял хвостиком.