На деревянный помост, с которого ветер уже унёс полотняные плакаты утреннего митинга, подняли высокое кресло, над которым была установлена табличка с четырьмя латинскими буквами: SPQR. Это означало старый древнеримский символ власти Закона и государства, который расшифровывался как «Сенат и благородный римский народ».
Тем временем Судья стал говорить еще более шокирующие вещи. Они сводились к тому, что Бургомистр Города – уже бывший бургомистр – приговаривается к… гильотинированию…
Вместе с этой шокирующим известием до уха бургомистра донесся стрекот таксомотора, словно призрачная надежда на спасение…
Но из подземелий старой Ратуши уже выкатили настоящую Гильотину».
6. Зрители высоких зрелищ
Счастлив, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир!
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был –
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!
Ф. И. Т ю т ч е в.
За окном уже совсем стемнело. Два холма стали почти неразличимы во мраке темного вечера. От вечернего зарева осталась лишь узкая полоса желтого неба на западе…
Рассказ Толи приобретал нешуточный характер:
«А вот что происходило в подвале здания на краю на площади, куда спустились Рудек и Виктор, чтобы зарядить энергией Катерину:
– Как там резервуары, заполнены? Будем включать, – и Рудек повернул на стене еще один рубильник».
Виктор сказал водителю давно ожидаемую фразу:
– Я пойду за Кэтти, пора. Она уже получила свою энергию.
– Нет, уже поздно…Для ее оживления недостаточно энергии, которой мы ее напитали.
– Как?! Ты же обещал?..
– Дело в том, что отрицательной энергии слишком много. Много накопилось ее за эти годы в этом Городе. «Энергия зла», назовем ее так условно, она стала настолько сильна, или ее слишком много накопилось, что даже гибель одного человека может в данную минуту погубить всё… Энергия отчаяния от погубленных людей – это энергия «Ка». Так ее называли в Древнем Египте. Потому и гробницы их фараонов смертоносны. Очень сильное, кстати, излучение. Один французский офицер, побывавший с экспедицией Наполеона в Египте, оставил подробные записи. Они сохранились в Архивах Магистрата. Я имел доступ… Я был не только шофером дяди Кэтти Густава Глассенверка, но также и его помощником в исследованиях… В Архивах мне многое открылось… Но сейчас нужны конкретные действия – их можешь сделать только ты и никто другой.
– Я?
– Если ты любишь Катю, спаси бургомистра. А то наши генераторы не могут справиться. Они на верхней точке работы мощностей: энергии отчаяния оказалось слишком много. Генераторы не могут помочь бедной девушке. И более того: уже не могут справиться с разрушительным ураганом отчаяния, который рвётся наружу.
Но сейчас всё застыло в равновесии. Так вот, Виктор. На крыше в потаённом чердачном ангаре – автожир. Так называют аэроплан с вертушкой на крыше как у большого вентилятора. Для него не нужен разбег. Можно подниматься сразу вверх, в воздух.
– Неужели это поможет?
– Спасение жизни еще одного никчёмного человека, нашего Бургомистра – должны перевесить на невидимых весах сторону Жизни. Угроза уничтожения нависла над всем этим горным краем. Зла много. И даже если прольется кровь хоть одного человека, случится обвал затерянного мира – Славарии. Вся страна вместе со столицей Рудогорой провалится в небытие…
– А что творится?
– Отчаянное положение, – сказал Рудек. – Если они казнят бургомистра, тогда даже наши уникальные машины окажутся бессильны. Надо спешить. Генераторы полей уже вовсю работают. Чтоб увеличить их мощность, остаётся вывести их из-под земли на открытый воздух. Надо рискнуть… Тем более, мы находимся не где-нибудь, а в Славарии. Это – неизвестная страна, засекреченная для всего остального мира.
– Я слышу странный грохот, говорил Виктор, и, заглянув в окошко под потолком, воскликнул, – Это на площади рвётся асфальт!
– Так вот, Виктор. Я включил открытый режим работы генераторов. Вот, не поверишь, но в будущем изобретут такие миниатюрные пульты управления…
При этих словах Рудек вынул из внутреннего кармана кожаной куртки маленькую черную коробочку: