– Результат будет тот же самый, – заметила Катя.
– Зато скатерть – деталь свеженькая.
Вечером, едва выйдя из душа и стряхивая капли с намокших волос, сестра Нина вещала:
– В ту самую минуту, когда герой нажимал кнопку лифта, героиня уже лежала мёртвая в собственной ванне. Темные локоны мокрыми длинными жгутами змеились на поверхности воды…
– Крик ужаса настиг его у двери, – проорала Катя, высунувшись из кухни с ножом и прихваткой в мокрых руках.
К началу следующего месяца детективный роман был готов. Там было всё: неземная любовь и подлое предательство, брошенный в Доме малютки ребёнок и поиски его всю оставшуюся жизнь, убийство из ревности и преследование свидетеля, шикарные женщины, знойные мачо, большие деньги… В конце, как водится, злодеи были наказаны, а героине-сыщице предлагали руку и сердце. От которых она мужественно отказалась. На всякий случай, чтобы в продолжении было о чём писать.
Родственницы собрались с духом и бросили жребий: кому тащить шедевр к редакторам. Выпало Нине. Она выбрала парочку издательств поизвестнее, резонно заметив, что гонорары у них будут круче, чем у мелких. И литературное детище соавторш размером в двенадцать авторских листов, уместившихся на крошечной флешке, было отдано на растерзание рецензентам.
Из первого издательства девушкам через неделю сообщили, что в этом роде у них уже всякого достаточно. Из второго двумя днями позже известили, что вещь им в целом приглянулась, и если авторы согласны кое-что подправить, то можно приходить для подписания договора. Катя с Ниной были, конечно, согласны на всё и подписали договор о передаче всех авторских прав, заранее предвкушая гонорары и интервью для телевидения. («Только Первый канал… хотя ладно, пусть будет «Домашний»)
Оказалось, что это только начало долгого извилистого пути, на котором авторов ждало много всяких испытаний. «Кое-что подправить» включало в себя бесконечное количество деталей. За первой порцией замечаний – наивно надеялись, что и единственной – девушки бодро явились на совещание к редактору.
Новоявленных авторш усадили в огромные кресла, и секретарша принесла кофе с крошечными печеньицами. Сёстры почувствовали себя уважаемыми литераторшами и приосанились.
– Итак, девочки, – весело начала редактор Лариса Константиновна, – в целом текст нам понравился. Для пробы пера он заслуживает всяческих похвал. Однако хочется некоторых улучшений этого самого текста, а именно: сестра у главной убитой пусть будет её близнецом. Такие непохожие лицом и характерами двойняшки выйдут. Это добавит интриге остроту. Дальше, значит, убийцу меняем однозначно: не может известная певица быть преступницей, вдобавок со съехавшей крышей… А-а, Петр Иваныч, положите эскизы мне на стол, я посмотрю позже. Вот, кстати, знакомьтесь: наши новые авторши. Сестрички, между прочим… Так на чем мы остановились? Ну да, певичка, значит. Пусть она будет просто мегера. А убийца… м-м… кто же у нас будет убийцей? Вот та девочка из агентства, незаметная такая. Только поярче её сделаем, поэффектнее. Ну, вот так, например: «Верочка раскрыла огромные фиалковые глаза и обиженно захлопала длинными ресницами…» Да что я тут вам рассказываю, вы и сами понимаете. И ревность… как мотив убийства ревность убрать – это неактуально. А мотив сделаем… ну что же мы сделаем мотивом? Ценности они могут не поделить, девушка с тем типом, которого в третьей главе угробили. И этот Митя, пусть будет лучше секретарь, муж – это неинтересно. Вы подправьте, переделайте и через неделю приносите.
Через неделю соавторши принесли полностью перекроенный сюжет. Приглашают их снова на совещание, они в креслах устроились, королевами себя уже не чувствуют. Лариса Константиновна начинает разбор полётов:
– Что и говорить, девочки: неплохо. Весьма. То есть уже гораздо лучше. С этим огнестрельным ранением и смертью на глазах у нежных героинь – впечатляет. Закаляются девушки. Вот животных домашних маловато, можно ещё ввести собачку. Они такие забавные – оживляют сюжет, вот у меня Клякса, например… А с начальницей-шантажисткой вы напрасно. Не нужно ронять авторитет руководства. Пусть лучше её дальний родственник, которого она уже осуждала и пыталась перевоспитать. Хорошо бы ещё оперативника ввести знакомого или родственника. От него можно получать информацию о расследованиях.
– Им же не положено, наверное, разглашать, – усомнилась Катя.
– Он же нечаянно, в разговорах, за чаем-кофе.
– Так ведь его уволить могут из органов, – робко предположила Нина.