– Кудашов Виктор Юрьевич – прочитала она несдвинувшемуся с места снегирю. - Ему сейчас было бы 17, всего на три года старше меня.
Катя вгляделась в портрет: глаза молодого человека с него смотрели открыто, они показались добрыми, а юноша красивым... Она сидела не сводя с него глаз. Холод, пробравшись к ней во внутрь, начал успокаивать и убаюкивать...
Вмиг морозную тишину резкими и беспардонным криком разорвал звонок мобильного телефона. Это было для нее полной неожиданностью, поскольку она была уверена, что забыла телефон, когда убегала в спешке. Теперь его знакомая мелодия играла, выводя Катю из состояния, чем-то похожего на эйфорию. На экране высветилось "Папа". Девушка немного помедлив, решила ответить:
– Да.
– Кать, ну что у вас там опять? Я не могу находиться в этой семье, ну разве вы не можете нормально общаться?
– Я тоже не могу больше находиться в этой семье... и не нахожусь.
– Доча, ты где? Что бы тебе не говорила мама, она все равно за тебя переживает, и желает всегда только хорошего!
– По-твоему то, что сейчас со мной происходит хорошее? Вы хотите, что бы у меня не было друзей? Чтобы я осталась одна? Странно, но и мое мнение по этому поводу вы знать тоже не хотите. Я свой выбор сделала, а если он не устраивает мою маму, то она меня больше не увидит – попыталась объясниться Катя, сдерживаясь от перехода на слезы.
– Катя, что ты такое говоришь? Просто мама хочет, чтобы ты в жизни видела не только свой телефон.
– А что я еще должна видеть, если она никуда меня не отпускает, как всех остальных моих друзей их родители?
– Я с ней поговорю! Но и ты будь с ней сдержанней. Где ты?
– На кладбище...
– На каком кладбище? Зачем?
– Рядом с домом.
– Я сейчас прие…
Девушка отключила телефон. Сейчас у нее уже не было никакого желания возвращаться.
– До свидания – тихо произнесла она, глядя на снегиря и надгробие под ним - Наверно я еще когда-нибудь приду тебя навестить - и нехотя встала со скамейки.
Дорога домой, и все последующие разговоры были лишь новыми убеждениями и новыми разногласиями. И почти ничего не поменялось в жизни девушки. Только портрет и необычные ощущения, связанные с ним, всё не выходили из головы. Она постоянно думала о его красоте, да пусть только на надгробии, и о том как ей было хорошо в той морозной тишине в отрешенности от всего мира и его проблем. Кате начало казаться, что тот Виктор, обязательно бы встретил ее, может быть стал бы ее парнем... если бы не умер. Что возможно они были предназначены именно друг другу, и безусловно сразу бы поняли это, и гуляли бы всегда вместе, держась за руки, и сидели бы по вечерам в его компании с гитарами и Витя при всех обнимал бы ее за талию. Но ее судьба, ее суженый, погиб молодым и это был единственный шанс найти именно Его, того самого. И этот шанс ушел навсегда. Катя думала об этом из дня в день, и сердце четырнадцатилетней девушки добавляло все новые детали в варианты возможных, а в действительности ежедневно развивающихся внутри Кати, отношений со спящим принцем.
Прошло две недели. В одно из стандартных воскресных полудней, девушка, занавесив зимнее солнце тяжелыми серыми шторами своей комнаты, пыталась решить очередную задачу по алгебре. Катя ненавидела математику и все связанное с ней. Казалось, она с рождения знала, что никогда не будет иметь с этой наукой ничего общего. И это "знание" она всегда сравнивала с огромным ненужным чемоданом, в котором есть только 2-3 летние кофточки, которые ей действительно необходимы, а все остальное ее вынуждают таскать за собой, и еще ежедневно засовывают по паре новых валенок. И Кате вдруг стало так себя жалко... Солнечный, хоть и холодный день в самом разгаре. И причем воскресенье! Она резким движением встала из-за стола и уже через 3 минуты была полностью одета и застегивала сапоги.