И когда этот чвинга двинулся к Самрите, подумал Каваша, это было еще одним сюрпризом.
– Все нормально. Они тебе доверяют. Я никогда не путешествовал с кем-то, к кому они приближались, – сказал он им обоим.
Самрита перевела взгляд с Каваши на чвингу, который остановился в пяти футах от того места, где она сидела. Чвинга посмотрел на нее, его черно-белое лицо-маска было обрамлено растрепанными волосами, которые разлетелись вокруг него. Он протянул руки и замер, как будто прося о чем-то. Затем он с легким стуком сел на пол и склонил голову.
– Интересно, чего он хочет? – сказала Зара.
– Что они любят? – спросила Самрита.
– Им все нравится, – сказал Каваша. – Ягоды, косточки, бусы, листья.
– Они в масках? – спросила Самрита, когда она посмотрела на голову чвинга. Его личико выглядело так, будто его нарисовал какой-то художник. – Ты хочешь поесть, малыш?
– Эти маски – их лица, и я не думаю, что они едят еду, – сказал Каваша. – Кажется, им нравится дарить и получать всякие подарки.
– Что ж, посмотрим, что у нас есть. – Самрита откинулась назад, чтобы найти свой рюкзак. Порывшись в нем, она достала маленькую коробочку, а из нее крошечную, богато украшенную раковину кораллового цвета. – Я получила это от Муншаез. – Она повернулась к чвинге. – Ну, что вы об этом думаете?
Как только он увидел раковину, чвинга вскочил на ноги и протянул крошечные ручки. Самрита медленно присела и протянула подарок.
– Вот держи, маленький друг.
Чвинга с большой осторожностью взял раковину, его тонкие пальцы с любопытством коснулись гладкой спиральной поверхности. Это, казалось, оживило другого чвинга, который до этого момента наблюдал из-за листа. Словно в ответ на дар, он слез со своего насеста на замшелом камне, подошел и остановился перед Самритой. Он сделал серию быстрых жестов, и в течение нескольких секунд сквозь темную подстилку дна джунглей пробился крошечный гриб и вырос на их глазах. Шляпка гриба вздулась и сплющилась, а затем превратилась в диск с простым и красивым геометрическим рисунком. Чвинга с некоторым усилием сорвал колпачок со стебля и протянул его Самрите. Она с восторгом взглянула на Кавашу и Зару, а затем с любопытством и благоговением приняла дар.
– Это волшебный амулет, – сказал Каваша. – Они не часто дарят его.
– Амулет? – спросила Самрита. Она развернула в руке амулет размером с большую монету и изучила его странный узор. – Что он делает?
– Они все разные. Волшебник из Нианзару мог бы тебе о них рассказать. Но я позволяю джунглям говорить мне, когда использовать их магию. Я думаю, чвинги видят в нас что-то, чего мы зачастую не видим, и когда наступает подходящее время, раскрывается назначение амулета.
Самрита встала на колени перед маленькими существами.
– Спасибо, ребята.
Чвинги посмотрели на всех в их компании, а затем, будто бы довольные, кивнули друг другу. Они развернулись и, держась за руки, начали карабкаться по камням и лианам, возвращаясь в джунгли.
По мере приближения к Мезро деревья, растения и даже сам воздух изменились. Каваша почувствовал запах соли в воздухе, когда они начали пробираться вниз к долине реки Олунг и разрушенному городу. Вскоре джунгли стали редеть, каменные стены и остатки зданий показались среди клубка лиан и покрытой мхом земли. По мере того, как они приближались, постоянный гул и жужжание животных и насекомых в джунглях затихали и становилось устрашающе тихо. К тому же не было видно ни одной птицы.
– Где все животные? – спросила Самрита.
– Магическая чума, – ответил Каваша. – Ее магия все еще здесь. Животные знают, что это место не для живых. Лучше быть начеку.
Зара кивнула и обнажила меч.
Им не потребовалось много времени, прежде чем они наконец прорвались через последние деревья и увидели руины Мезро. Когда они стояли на небольшом возвышении, рассматривая его осыпающиеся стены, Каваша мог видеть лица своих товарищей, смотревших на него. Некогда великие доки и широкие улицы теперь были затоплены рекой Олунг так, что можно было исследовать город на лодке. Лианы и деревья росли внутри и вокруг зданий, находившихся в различных состояниях разрушения. Но даже с серьезными разрушениями, вызванными Магической Чумой, можно было представить город в его расцвете сил и по-прежнему ощущать уникальное присутствие, которое было здесь когда-то.