Результат исследования «кобанского наследия» в средневековой культуре горцев Кавказа справедливо привел В. М. Батчаев а к следующему выводу: «В количественном отношении древние формы представлены не отдельными спорадическими элементами, а комплексом элементов, составляющих первооснову раннесредневековой культуры горцев» и охватывающих, «по существу, все структурные компоненты раннесредневековой культуры…» [Батчаев, 1973, с. 14–15].
Данные по древнекобанским поселениям и жилищам для предгорной и горной полосы до недавнего времени отсутствовали, и обобщающие работы по жилищам народов Северного Кавказа в качестве наиболее ранних аналогий могли использовать лишь позднесредневековые усадьбы балкарцев и немногочисленные, часто не опубликованные данные из раскопок аланских поселений. Поэтому автор одного из наиболее фундированных исследований по поселениям, жилым и хозяйственным постройкам балкарцев Ю. Н. Асанов, не имея необходимых данных, не смог по материалам жилых сооружений увести культурную традицию домостроительства далеко в глубь тысячелетий.
Постараемся заполнить этот пробел. Начнем с вопроса о выборе места для поселения. На Эшкаконе оно располагалось на освещенном солнцем участке (ср. [Асанов, 1976, с. 9]): обычно минут через тридцать-сорок после того, как мы начинали раскопки (то есть в шесть-семь часов утра), поднимавшееся незадолго до этого солнце обходило ближайший горный шпиль, чтобы уже до самого заката не покидать раскопа. Все подступы к поселению, как со стороны степи и Приэльбрусья, так и по левому и правому притокам Эшкакона, хорошо просматривались, что опять-таки имеет аналогии в устройстве поселений Северной Осетин [Робакидзе, 1975, с. 27]. Тенденция к постепенному росту поселка (один дом первого строительного горизонта и усадьба из двух домов с двумя дворами второго строительного горизонта первого периода существования поселка, затем значительно большая площадь поселения во второй, «скифский» период) находит параллели в этнографических материалах прошлого века из горных и равнинных районов Северного Кавказа [Кобычев, 1968, с. 82; Кобычев, 1982]. Квадратная форма дома, характеризующая наиболее архаичные балкарские жилища [Бернштейн, — 1960, с. 196], так же как и большие размеры [Бернштейн, 1960, с. 1961 и однокамерность домов [Асанов, 1975, с. 72], присущая я композиционно-планировочному построению древнекобанских жилищ.
Однако на этом сходство не кончается. Древние жилища врезаны в склон, когда одна или две задние стены представляют собой либо земляную стенку котлована, либо вертикально расположенный, очевидно, специально подправленный массивный скальный обломок, как в наиболее архаичных жилищах балкарцев. [Бернштейн, 1960, с. 197; Мизиев, 1973, с. 245]. Конструкция стен, состоящих из плотно пригнанных, необработанных камней, доходящих в поперечнике до 1–1,2 м и положенных без раствора, частично горизонтальными рядами, частично на торце, более крупных в нижних рядах и меньших выше, толщина стен (до 1–1,2 м) — все это отражает специфику жилищ северокавказских горцев, где стены не являются основным несущим элементом конструкции, такую функцию выполняют столбы, примыкающие к стене изнутри [Бернштейн, 1960, с. 207; Асанов, 1976, с. 39] (ср. столбы, основания которых обнаружены в помещении № 5 у самых стен). Количество рядов центральных опорных столбов (один или два), расстояние между ними (1,5–2,0 м), использование плоских камней, положенных в глубь столбовых ям, — это специфические признаки, объединяющие между собой дома, которые разделены двумя с половиной и более тысячелетиями (Бернштейн, 1960, с. 207–208; Асанов, 1975, с. 40–70].
Эти аналогии позволяют предложить реконструкцию древних домов. Кровли, очевидно, были отлогими, двускатными, опирающимися на центральные и боковые опорные столбы и в меньшей мере на стены. Они состояли из деревянного наката и земляного перекрытия (возможно, с применением каменных плит поверху). Столбы, как свидетельствуют указанные этнографические параллели, могли быть из поставленных комлем вверх стволов деревьев с коротко обрубленными ветвями [Бернштейн, 1960, с. 208]. Высота жилища вряд ли намного превышала человеческий рост [Текеев, 1972. с. 80]. Однокамерность жилища, разделенного на ряд секций лишь легкими перегородками между подпорными столбами, также имеет аналогии только в ранних типах карачаевско-балкарских домов [Асанов, 1975, с. 70].